ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

МИШНА ПЕРВАЯ

(א) מְקוֹם שֶׁנָּהֲגוּ לַעֲשׂוֹת מְלָאכָה בְּעֲרְבֵי פְסָחִים עַד חֲצוֹת, עוֹשִׂין. מְקוֹם שֶׁנָּהֲגוּ שֶׁלֹּא לַעֲשׂוֹת, אֵין עוֹשִׂין. הַהוֹלֵךְ מִמְּקוֹם שֶׁעוֹשִׂין לִמְקוֹם שֶׁאֵין עוֹשִׂין, אוֹ מִמְּקוֹם שֶׁאֵין עוֹשִׂין לִמְקוֹם שֶׁעוֹשִׂין, נוֹתְנִין עָלָיו חֻמְרֵי מָקוֹם שֶׁיָּצָא מִשָּׁם וְחֻמְרֵי מָקוֹם שֶׁהָלַךְ לְשָׁם. וְאַל יְשַׁנֶּה אָדָם, מִפְּנֵי הַמַּחֲלֹקֶת:

ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО РАБОТАТЬ В КАНУН ПЕСАХА ДО ПОЛУДНЯ — РАБОТАЮТ; ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО НЕ РАБОТАТЬ — НЕ РАБОТАЮТ. НА ТОГО, КТО ПЕРЕХОДИТ ОТТУДА, ГДЕ РАБОТАЮТ, ТУДА, ГДЕ НЕ РАБОТАЮТ, ИЛИ ОТТУДА, ГДЕ НЕ РАБОТАЮТ, ТУДА, ГДЕ РАБОТАЮТ, НАКЛАДЫВАЮТ ОГРАНИЧЕНИЯ МЕСТА, ОТКУДА ПРИШЕЛ, И ОГРАНИЧЕНИЯ МЕСТА, КУДА ОН ПРИШЕЛ. И ПУСТЬ НИКТО НЕ ИЗМЕНЯЕТ обычаю ВО ИЗБЕЖАНИЕ РАЗДОРОВ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ПЕРВОЙ

Канун праздника Песах отличается от кануна суббот и остальных праздников. В канун суббот и остальных праздников мудрецы запретили работать только начиная со времени Минхи, а в канун Песаха — начиная уже с полудня.

Почему к работе в канун Песаха мудрецы относятся так строго, разъясняет Талмуд Йерушалми. Дело в том, что с полудня 14 нисана Песаха начинается время, предназначенное для совершения жертвоприношения песах, и не годится, чтобы в Храме приносили жертву за человека, который в это время занимался своей работой.

Несмотря на то, что в настоящее время у нас нет Храма, и мы не можем совершать жертвоприношение песах, большинство авторитетов Торы считают, что запрет работать после полудня 14 нисана остается в силе. Только смысл его сейчас иной: высвободить время для подготовки к проведению седера. Кроме того, существует принцип, согласно которому любое постановление, принятое в свое время большинством мудрецов Торы, остается в силе даже тогда, когда причина, вызвавшая к жизни это постановление, уже не существует (Гамеири).

Эта мишна учит, что каждому следует придерживаться обычая, принятого там, где он живет. Есть места, где принято не работать даже раньше полудня кануна Песаха — чтобы работа не отвлекла человека и он не забыл, что необходимо уничтожить хамец, совершить жертвоприношение песах и приготовиться к проведению седера. И несмотря на то, что это — только обычай данного места, никто не смеет ему изменять.

ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО РАБОТАТЬ В КАНУН ПЕСАХА ДО ПОЛУДНЯ — РАБОТАЮТ. В таком месте каждый, кто хочет, имеет право работать 14 нисана до тех пор, пока не наступит полдень. Однако ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО НЕ РАБОТАТЬ в канун Песаха даже до полудня — чтобы никто, занятый своей работой, не забыл о необходимости совершить биур-хамец, принести жертву песах и подготовить все, что нужно к седеру: испечь мацу, приготовить марор и харосет, в таком месте раньше, чем наступит полдень 14 нисана НЕ РАБОТАЮТ. Таков обычай этого места, и никто в это время не имеет права работать.

Впрочем, что касается работы ПОСЛЕ полудня, то запрет на нее уже не зависит от обычая: он — установление мудрецов Торы, обязательное для всех (как было сказано в предисловии к этой мишне).

НА ТОГО, КТО ПЕРЕХОДИТ ОТТУДА, ГДЕ РАБОТАЮТ — где принято работать до полудня в канун Песаха, ТУДА, ГДЕ НЕ РАБОТАЮТ — где принят обычай не работать в канун Песаха даже раньше полудня, ИЛИ ОТТУДА, ГДЕ НЕ РАБОТАЮТ, ТУДА, ГДЕ РАБОТАЮТ, НАКЛАДЫВАЮТ ОГРАНИЧЕНИЯ МЕСТА, ОТКУДА ПРИШЕЛ, И ОГРАНИЧЕНИЯ МЕСТА, КУДА ОН ПРИШЕЛ. Иначе говоря, в любом случае он не имеет права работать 14 нисана перед полуднем: если он пришел оттуда, где работают, туда, где не работают, на него распространяются ограничения места, куда он пришел; а если он пришел оттуда, где не работают, туда, где работают, он все равно подчиняется запретам, принятым там, откуда он пришел.

И ПУСТЬ НИКТО НЕ ИЗМЕНЯЕТ обычаю ВО ИЗБЕЖАНИЕ РАЗДОРОВ.

Гемара говорит, что по вопросу, как понимать эту последнюю фразу мишны, между амораями возникли разногласия.

Абаей считает, что она имеет в виду того, кто ушел оттуда, где принято работать до полудня в канун Песаха, и пришел туда, где это не принято. На новом месте он не имеет права нарушать принятый здесь обычай, чтобы не вызывать недовольства местных жителей. Однако тот, кто ушел оттуда, где не работают в канун Песаха, и пришел туда, где работают, обязан вести себя по-прежнему — то есть получается, что он нарушает обычай того места, куда пришел: здесь все работают, а он не работает.

В отличие от этого, Рава полагает, что речь идет о том, кто пришел оттуда, где не работают до полудня в канун Песаха, туда, где работают. По мнению Равы, мишна учит, что хотя в этом случае пришедший нарушает обычай этого места (так как все работают, а он — нет), это не имеет значения. Потому что мотивом запрета изменять обычаю является стремление избежать раздоров, а здесь такой опасности нет: никто не подумает, что он воздерживается от работы именно из-за того, что придерживается другого обычая, запрещающего работать в канун Песаха перед полуднем. Скажут, что просто ему нечего делать или он нездоров — ведь круглый год в городе есть немало бездельников, и никто не задается вопросом, по какой причине они не работают.

В каком именно случае человек подчиняется запретам того места, откуда он пришел? Только тогда, когда он намеревается снова вернуться туда. Однако, если у него такого намерения нет, ему надлежит вести себя так, как принято там, где он теперь находится — более строго или более свободно, это не имеет значения (Гаран).

Талмуд Йерушалми приводит еще одну точку зрения, согласно которой положение «И пусть никто не изменяет обычаю во избежание раздоров» учит тому, что даже тот, кто приходит оттуда, где не работают перед полуднем 14 нисана, туда, где работают, не должен изменять обычаю этого места, если это не приводит к раздорам. А именно: положение «накладывают ограничения места, откуда пришел, и ограничения места, куда он пришел», относится к простому человеку. Если он не работает перед полуднем в канун Песаха, никто не осуждает его за то, что он ведет себя более строго, чем все, но предполагают, что просто ему нечего делать и т.п.. Однако заключение мишны («И пусть никто не изменяет…») говорит о другом человеке: о котором известно, что он никогда не бездельничает. И мишна учит, что такому человеку запрещено изменять обычаю того места — не работать перед полуднем 14 нисана, он должен работать, как все, и в этом случае на него не распространяются ограничения того места, откуда пришел, во избежание распри (см. «Млехет Шломо»).

МИШНА ВТОРАЯ

(ב) כַּיּוֹצֵא בוֹ, הַמּוֹלִיךְ פֵּרוֹת שְׁבִיעִית מִמְּקוֹם שֶׁכָּלוּ לִמְקוֹם שֶׁלֹּא כָלוּ, אוֹ מִמְּקוֹם שֶׁלֹּא כָלוּ לִמְקוֹם שֶׁכָּלוּ, חַיָּב לְבָעֵר. רַבִּי יְהוּדָה אוֹמֵר, אוֹמְרִים לוֹ, צֵא וְהָבֵא לָךְ אַף אָתָּה:

ТОЧНО ТАК ЖЕ: ТОТ, КТО ПРИНОСИТ ПЛОДЫ ШВИИТ ОТТУДА, ГДЕ ОНИ КОНЧИЛИСЬ, ТУДА, ГДЕ ОНИ НЕ КОНЧИЛИСЬ, ИЛИ ОТТУДА, ГДЕ ОНИ НЕ КОНЧИЛИСЬ, ТУДА, ГДЕ ОНИ КОНЧИЛИСЬ, ОБЯЗАН их УНИЧТОЖИТЬ. РАБИ ЙЕГУДА ГОВОРИТ: ЕМУ ГОВОРЯТ: ИДИ И ПРИНЕСИ ДЛЯ СЕБЯ ТЫ ТОЖЕ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ВТОРОЙ

По ассоциации с той галахой, которую сообщала предыдущая мишна, здесь приводится аналогичная галаха о плодах швиит. Для ее понимания необходимо кратко сказать о некоторых законах, связанных с такими плодами.

Если в год швиит приносят домой какие-то плоды этого года, то их разрешается есть все время, пока такие же плоды еще остаются в поле и ими питаются дикие звери. Однако если сезон этих плодов закончился, и их больше нет в поле для диких животных, необходимо уничтожить плоды того же вида, которые имеются в доме. Об этом говорит Тора (Ваикра 25:7): «И скотине твоей, и диким зверям, которые [живут] на земле твоей, весь урожай ее будет пищей». Отсюда следует, что все время, пока дикие животные едят в поле, твой скот ест это же самое дома; кончились эти плоды для диких животных в поле — прекрати скармливать их своей скотине у себя в доме.

Обо всем этом говорится в трактате Мишны «Швиит» (см. 15:2-3). Кроме того, там сказано: «Три земли для биура: Иудея, Заиорданье и Галилея». То есть: по отношению к заповеди о БИУРЕ плодов швиит Страна Израиля делится на три области, и если плоды какого-то определенного вида исчезли с полей в одной из этих областей, то ее жители обязаны уничтожить такие же плоды, собранные ранее, — несмотря на то, что в другой области сезон этих плодов еще продолжается. Например, если в Иудее на полях уже нет какого-то вида плодов, то все жители Иудеи уничтожают эти плоды, которые собрали ранее, в то время как жители Галилеи все еще продолжают их есть и не должны их уничтожать.

Эта мишна обсуждает случай, когда плоды швиит принесли оттуда, где они уже кончились, туда, где они еще не кончились, или наоборот.

ТОЧНО ТАК ЖЕ — подобно тому, что говорилось в предыдущей мишне. ТОТ, КТО ПРИНОСИТ ПЛОДЫ ШВИИТ — плоды, выросшие в год шмита, ОТТУДА, ГДЕ ОНИ КОНЧИЛИСЬ для диких зверей в поле, и потому уже надлежит убрать их из дома, ТУДА, ГДЕ ОНИ еще НЕ КОНЧИЛИСЬ для диких зверей в поле, и потому жители этого места пока продолжают есть плоды этого вида, принесенные ими в свои дома, ИЛИ же тот, кто приносит плоды швиит ОТТУДА, ГДЕ ОНИ еще НЕ КОНЧИЛИСЬ, ТУДА, ГДЕ ОНИ КОНЧИЛИСЬ, — во обоих случаях он ОБЯЗАН их УНИЧТОЖИТЬ, потому что на него распространяются ограничения и того места, откуда пришел, и того места, куда он пришел.

РАБИ ЙЕГУДА ГОВОРИТ: ЕМУ ГОВОРЯТ: ИДИ И ПРИНЕСИ ДЛЯ СЕБЯ ТЫ ТОЖЕ.

О смысле этих слов раби Йегуды Гемара приводит несколько мнений. Из них комментаторы Мишны предпочли остальным толкование рава Аши. Согласно ему, раби Йегуда тоже считает, что тот, о ком говорит наша мишна, обязан подчиняться как ограничениям того места, откуда он пришел, так и ограничениям того места, куда он пришел. В чем же тогда раби Йегуда не согласен с мудрецами? Оказывается, их разногласие связано с дискуссией из трактата Мишны «Швиит» (9:5): «ТРИ ВИДА овощей ЗАМАРИНОВАЛИ (в рассоле или уксусе) В ОДНОЙ БОЧКЕ — РАБИ ЭЛИЭЗЕР ГОВОРИТ: ЕДЯТ (пока есть] ПЕРВЫЙ (то есть, эти три вида овощей можно есть все время, пока один из них не кончится в поле: как только это произойдет, все три станут запретными несмотря на то, что два остальных вида все еще существуют и их необходимо уничтожить), РАБИ ЙЕГОШУА ГОВОРИТ: И ПОСЛЕДНИЙ ТОЖЕ (пока хоть один из этих трех видов есть в поле, можно есть все три), РАБ АН ГАМЛИЭЛЬ ГОВОРИТ: ВСЕ овощи ТОГО ВИДА, который ЗАКОНЧИЛСЯ В ПОЛЕ, вынимают ИЗ БОЧКИ и УНИЧТОЖАЮТ».

Итак, те же самые мнения служат основой спора танаев в нашей мишне. Первый тана и допускает послабление в интерпретации закона точно так же, как раби Йегошуа: по его мнению, поскольку все три вида замаринованы в одной бочке, можно есть даже те виды, которые закончились в поле, на основании того, что есть один вид, еще не исчезнувший в поле. Это и есть смысл слов мишны: ТОТ, КТО ПРИНОСИТ ПЛОДЫ ШВИИТ ОТТУДА, ГДЕ ОНИ НЕ КОНЧИЛИСЬ, ТУДА, ГДЕ ОНИ КОНЧИЛИСЬ — то есть кончились все виды, замаринованные в одной бочке, — ОБЯЗАН их УНИЧТОЖИТЬ. Однако если все время, пока в поле исчезли не все эти виды, а только некоторые из них, можно есть даже те же самые плоды, которых в поле уже нет, на основании того, что сезон хотя бы одного из этих видов еще не закончился.

РАБИ ЙЕГУДА ГОВОРИТ: ЕМУ — то есть хозяину плодов, замаринованных в бочке, — ГОВОРЯТ: ИДИ И ПРИНЕСИ ДЛЯ СЕБЯ ТЫ ТОЖЕ — то есть, выйди в поле и принеси оттуда себе все виды плодов, которые замаринованы в твоей бочке. А если какие-то из них ты не найдешь, ты обязан такие же самые плоды уничтожить. Иначе говоря, раби Йегуда согласен с рабаном Гамлиэлем, что тот вид, которого уже нет в поле, должен быть уничтожен дома тоже (Бартанура, «Тифэрет Исраэль»).

Другие комментаторы говорят, что не первый танай, а именно раби Йегуда трактует закон о плодах года швиит в сторону послабления. Согласно их точке зрения, он считает, что на того, кто переносит их из одной области в другую, НЕ накладывают как ограничения того места, откуда пришел, так и ограничения того места, куда он пришел. Ведь этот человек всегда может так ответить тому, кто вздумает его упрекать, что он ест плоды, уже исчезнувшие в поле: «ИДИ туда, откуда я пришел — ты увидишь, что эти плоды там еще не кончились, И ПРИНЕСИ таких же плодов ДЛЯ СЕБЯ ТЫ ТОЖЕ». Если же он приносит плоды швиит оттуда, где они уже кончились, туда, где они не кончились, то он может здесь есть их с полным правом, как все здесь их едят (Гамеири).

Согласно этой интерпретации, в высказывании раби Йегуды отсутствуют слова «ему говорят» (см. «Млехет Шломо», где эта трактовка подкрепляется ссылкой на Талмуд Йерушалми; см. также р.Х.Албека).

МИШНА ТРЕТЬЯ

(ג) מְקוֹם שֶׁנָּהֲגוּ לִמְכּוֹר בְּהֵמָה דַקָּה לַגּוֹיִם, מוֹכְרִין. מְקוֹם שֶׁנָּהֲגוּ שֶׁלֹּא לִמְכּוֹר, אֵין מוֹכְרִין. וּבְכָל מָקוֹם אֵין מוֹכְרִין לָהֶם בְּהֵמָה גַסָּה, עֲגָלִים וּסְיָחִים שְׁלֵמִים וּשְׁבוּרִין. רַבִּי יְהוּדָה מַתִּיר בַּשְּׁבוּרָה. בֶּן בְּתֵירָה מַתִּיר בַּסּוּס:

ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО ПРОДАВАТЬ МЕЛКИЙ РОГАТЫЙ СКОТ НЕЕВРЕЯМ, — ПРОДАЮТ, ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО НЕ ПРОДАВАТЬ, — НЕ ПРОДАЮТ. И НИГДЕ НЕ ПРОДАЮТ ИМ КРУПНЫЙ РОГАТЫЙ СКОТ, ТЕЛЯТ И ОСЛЯТ — НИ ЗДОРОВЫХ, НИ КАЛЕК. РАБИ ЙЕГУДА РАЗРЕШАЕТ продавать КАЛЕК, БЕН БТЕЙРА РАЗРЕШАЕТ продавать ЛОШАДЕЙ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ТРЕТЬЕЙ

Следующие три мишны (3-5) связаны с первой по ассоциации. Подобно ей, они сообщают законы, основой которых является только обычай.

Данная мишна повторяется также в трактате «Авода зара». Ее тема — запрет продавать неевреям крупный рогатый скот (о смысле этого запрета будет сказано ниже), в связи с которым в некоторых местах сложился обычай распространять его и на продажу мелкого рогатого скота. Мишна учит нас, что и в этом вопросе надлежит следовать обычаю того места, где находишься.

ТАМ — в том месте, ГДЕ ПРИНЯТО ПРОДАВАТЬ МЕЛКИЙ РОГАТЫЙ СКОТ — то есть, коз и овец — НЕЕВРЕЯМ, ПРОДАЮТ, там разрешено, а ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО НЕ ПРОДАВАТЬ неевреям мелкий рогатый скот, потому что добровольно распространили запрет продавать неевреям крупный рогатый скот и на мелкий, — НЕ ПРОДАЮТ — то есть, там не разрешено это делать.

И НИГДЕ НЕ ПРОДАЮТ ИМ КРУПНЫЙ РОГАТЫЙ СКОТ — то есть, коров и быков.

Дело в том, что мудрецы Торы установили этот запрет из опасения, что еврей одолжит или отдаст внаем свою скотину нееврею и тот будет работать на ней в субботу, а Тора обязывает еврея заботиться, чтобы в субботу отдыхала даже принадлежащая ему скотина. Или из опасения, что еврей продаст нееврею свою скотину перед самым наступлением субботы, а тот попросит его показать, как она ходит под грузом; еврей прикрикнет на животное, и оно, услышав знакомый голос, будет выполнять команды, а тем временем солнце зайдет и получится, что еврей в субботу управляет вьючным животным (Авода зара 14б).

Точно так же нигде не продают неевреям ТЕЛЯТ И ОСЛЯТ, потому что пока они малы, их нельзя использовать для работы, но когда вырастут, это станет возможно.

Некоторые комментаторы говорят, что это тоже запрет мудрецов, установленный из опасения, что кто-то, не отличающий телят и ослят от взрослых коров и ослов, увидит, что некто продает первых, и продаст гоям взрослых животных.

«Осленок» на иврите «съях». Гемара (Бава батра 786) объясняет, что это слово происходит от слова «сиха»-«речь»: «Потому что он (т.е. осленок) слушается хорошей речи». То есть, ему достаточно дать приказание спокойным, мягким голосом или только дать знак — и он идет туда, куда желает человек (Рашбам).

Итак, запрещено продавать неевреям телят и ослят, причем нельзя продавать НИ ЗДОРОВЫХ животных, НИ даже КАЛЕК, потому что последних тоже можно использовать — например, крутить жернова на мельнице.

Запрет продавать искалеченных ослят и телят некоторые комментаторы также объясняют установлением мудрецов, которое они приняли из опасения, что какой-нибудь посторонний человек, не знающий о их физических недостатках, увидит, как их продают неевреям, решит, что никакого запрета не существует, и продаст им здоровых животных.

РАБИ ЙЕГУДА РАЗРЕШАЕТ продавать КАЛЕК, считая, что животное-калека не годится ни для какой работы и что нееврей обычно покупает его, чтобы зарезать, и не держит долго в своем доме. Следовательно, нет никакого основания опасаться, что какой-нибудь еврей увидит это животное у нееврея и сам продаст ему здоровое (Раши).

Однако ГАЛАХА НЕ СООТВЕТСТВУЕТ МНЕНИЮ РАБИ ЙЕГУДЫ.

БЕН БТЕЙРА РАЗРЕШАЕТ продавать ЛОШАДЕЙ потому что в те времена лошадей обычно использовали не для работы, а для верховой езды, а в этом, согласно букве закона Торы, нет нарушения заповеди давать отдыхать в субботу домашним животным. Согласно принципу «живой несет сам себя», человек, сидящий верхом на лошади, тем самым не заставляет ее совершать то, что квалифицируется как работа. Запрет верховой езды в субботу — ни что иное, как постановление мудрецов.

Однако первый танай запрещает продавать неевреям и лошадей тоже. Почему? Одни комментаторы объясняют, что спор идет только о лошади, на которой охотник доставляет домой пойманных птиц, однако лошадей, предназначенных исключительно для верховой езды, первый танай отнюдь не запрещает продавать неевреям. Бен Бтейра полагает, что принцип «живой несет сам себя» относится и к животным, и к птицам, и потому если лошадь везет их на себе, это не нарушение субботы. Следовательно, такую лошадь можно продать нееврею. Однако первый танай придерживается мнения, что принцип «живой несет сам себя» относится исключительно к человеку, а не к животным и птицам, и потому нельзя их везти в субботу на еврейской лошади. Следовательно, в этом отношении лошадь приравнивается к крупному рогатому скоту и ее запрещено продавать неевреям. ГАЛАХА НЕ СООТВЕТСТВУЕТ МНЕНИЮ БЕН БТЕЙРЫ (Рамбам).

Другие же комментаторы считают, что первый танай имеет в виду любых лошадей — даже тех, которые предназначаются исключительно для верховой езды, так как мудрецы запретили их продавать, чтобы посторонний наблюдатель не перепутал их с лошадью, используемой на охоте («Тосфот Йомтов).

МИШНА ЧЕТВЕРТАЯ

(ד) מְקוֹם שֶׁנָּהֲגוּ לֶאֱכוֹל צָלִי בְּלֵילֵי פְסָחִים, אוֹכְלִין. מְקוֹם שֶׁנָּהֲגוּ שֶׁלֹּא לֶאֱכוֹל, אֵין אוֹכְלִין. מְקוֹם שֶׁנָּהֲגוּ לְהַדְלִיק אֶת הַנֵּר בְּלֵילֵי יוֹם הַכִּפּוּרִים, מַדְלִיקִין. מְקוֹם שֶׁנָּהֲגוּ שֶׁלֹּא לְהַדְלִיק, אֵין מַדְלִיקִין. וּמַדְלִיקִין בְּבָתֵּי כְנֵסִיּוֹת וּבְבָתֵּי מִדְרָשׁוֹת, וּבִמְבוֹאוֹת הָאֲפֵלִים, וְעַל גַּבֵּי הַחוֹלִים:

ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО ЕСТЬ ЖАРЕНОЕ МЯСО В НОЧЬ ПЕСАХА, — ЕДЯТ, ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО НЕ ЕСТЬ, — НЕ ЕДЯТ. ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО ЗАЖИГАТЬ СВЕТИЛЬНИК НА НОЧЬ ЙОМ-КИПУРА, — ЗАЖИГАЮТ, ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО НЕ ЗАЖИГАТЬ, — НЕ ЗАЖИГАЮТ. НО ЗАЖИГАЮТ В СИНАГОГАХ, В БЕЙТ-МИДРАШАХ И В ТЕМНЫХ ПЕРЕУЛКАХ, А ТАКЖЕ ОКОЛО БОЛЬНЫХ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ЧЕТВЕРТОЙ

ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО ЕСТЬ ЖАРЕНОЕ МЯСО В первую НОЧЬ ПЕСАХА, — ЕДЯТ, так как там это разрешено; ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО НЕ ЕСТЬ жареное мясо в первую ночь Песаха, — НЕ ЕДЯТ.

О жертвоприношении песах сказано в Торе (Шмот 12:8): «И пусть съедят его мясо в эту же ночь — ЖАРЕНОЕ НА ОГНЕ». Поэтому тот, кто ест жареное мясо в первую ночь Песаха вне Иерусалима, вызывает подозрение тем, что ест жертву песах, где это запрещено Торой. Поэтому-то нельзя есть жареное мясо в первую ночь Песаха там, где это никто не делает.

ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО ЗАЖИГАТЬ СВЕТИЛЬНИК НА НОЧЬ ЙОМ-КИПУРА, — ЗАЖИГАЮТ, ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО НЕ ЗАЖИГАТЬ, — НЕ ЗАЖИГАЮТ.

Галаха предписывает зажигать светильники в доме накануне суббот, в честь ее, а также ради исполнения заповеди о наслаждении субботой (см. Шабат 2:1). Точно такие же предписания действуют накануне праздников, кроме Йом-Кипура, когда все зависит от обычая: есть места, где в ночь на Йом-Кипур принято оставлять зажженный светильник, и есть места, где это не принято. Поэтому каждый должен поступать согласно обычаю того места, где он проживает.

Гемара говорит, что, в сущности, и те, кто оставляет в ночь на Йом-Кипур зажженный светильник в своем доме, и те, кто это не делает, имеют в виду одно и то же: помешать возникновению у себя желания супружеской близости, запрещенной в Йом-Кипур. Одни для этого оставляют в доме зажженный светильник, так как Галаха запрещает супружескую близость при свете. Другие, наоборот, оставляют дом в темноте для того, чтобы не увидеть ночью свою жену и не возжелать ее.

НО повсеместно ЗАЖИГАЮТ свет В СИНАГОГАХ, где молятся, В БЕЙТ-МИДРАШАХ, где учат Тору, — в честь наступающего священного дня, И В ТЕМНЫХ ПЕРЕУЛКАХ, А ТАКЖЕ ОКОЛО БОЛЬНЫХ — и вообще в любом месте, где нужен свет. Отсюда следует, что точно так же можно оставлять свет и в тех комнатах, где муж и жена не спят (Бартанура).

МИШНА ПЯТАЯ

(ה) מְקוֹם שֶׁנָּהֲגוּ לַעֲשׂוֹת מְלָאכָה בְּתִשְׁעָה בְאָב, עוֹשִׂין. מְקוֹם שֶׁנָּהֲגוּ שֶׁלֹּא לַעֲשׂוֹת מְלָאכָה, אֵין עוֹשִׂין. וּבְכָל מָקוֹם תַּלְמִידֵי חֲכָמִים בְּטֵלִים. רַבָּן שִׁמְעוֹן בֶּן גַּמְלִיאֵל אוֹמֵר, לְעוֹלָם יַעֲשֶׂה אָדָם עַצְמוֹ תַּלְמִיד חָכָם. וַחֲכָמִים אוֹמְרִים, בִּיהוּדָה הָיוּ עוֹשִׂין מְלָאכָה בְעַרְבֵי פְסָחִים עַד חֲצוֹת, וּבַגָּלִיל לֹא הָיוּ עוֹשִׂין כָּל עִקָּר. הַלַּיְלָה, בֵּית שַׁמַּאי אוֹסְרִין, וּבֵית הִלֵּל מַתִּירִין עַד הָנֵץ הַחַמָּה:

ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО РАБОТАТЬ ДЕВЯТОГО ABA, — РАБОТАЮТ, ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО НЕ РАБОТАТЬ, — НЕ РАБОТАЮТ. НО ПОВСЕМЕСТНО НЕ РАБОТАЮТ ТЕ, КТО ПОСВЯТИЛ СЕБЯ ТОРЕ. РАБАН ШИМОН БЕН ГАМЛИЭЛЬ ГОВОРИТ: ВОВЕК ПУСТЬ каждый ЧЕЛОВЕК СДЕЛАЕТ СЕБЯ ТЕМ, КТО ПОСВЯТИЛ СЕБЯ ТОРЕ. А МУДРЕЦЫ ГОВОРЯТ: В ИУДЕЕ РАБОТАЛИ В КАНУН ПЕСАХА ДО ПОЛУДНЯ, А В ГАЛИЛЕЕ НЕ РАБОТАЛИ ВООБЩЕ. НОЧЬЮ ЖЕ — ШКОЛА ШАМАЯ ЗАПРЕЩАЕТ, А ШКОЛА ГИЛЕЛЯ РАЗРЕШАЕТ ДО ПЕРВОГО ЛУЧА СОЛНЦА.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ПЯТОЙ

ТАМ, ГДЕ ПРИНЯТО РАБОТАТЬ ДЕВЯТОГО ABA, — РАБОТАЮТ, однако ТАМ, ГДЕ в этот день ПРИНЯТО НЕ РАБОТАТЬ, — НЕ РАБОТАЮТ.

В день Девятого ава работа не запрещена, несмотря на то, что это день траура, а тому, кто в трауре, запрещено работать. Однако этот запрет касается только тех, кого несчастье постигло недавно; те, кого постигло несчастье давно, не освобождаются от работы (Гамеири). Поэтому относительно Девятого ава все зависит от местного обычая: там, где принято в этот день работать, — работа разрешена, там, где принято не работать, работа считается запрещенной.

НО ПОВСЕМЕСТНО НЕ РАБОТАЮТ весь день Девятого ава ТЕ, КТО ПОСВЯТИЛ СЕБЯ ТОРЕ — чтобы работа не отвлекла их, и они в полной мере сознавали скорбность этого дня. Другое объяснение этого заключается в том, что те, кто посвятил себя Торе, способны более остро, нежели другие, ощутить отсутствие Храма (Гамеири).

РАБАН ШИМОН БЕН ГАМЛИЭЛЬ ГОВОРИТ: ВОВЕК ПУСТЬ каждый ЧЕЛОВЕК СДЕЛАЕТ СЕБЯ Девятого ава подобным ТЕМ, КТО ПОСВЯТИЛ СЕБЯ ТОРЕ. То есть: даже там, где принято работать Девятого ава, человеку пристало вести себя в этот день более строго, подобно тем, кто всю свою жизнь посвятил Торе, — и нет в этом ничего от кичливости собственным благочестием.

А МУДРЕЦЫ ГОВОРЯТ: В ИУДЕЕ РАБОТАЛИ В КАНУН ПЕСАХА ДО ПОЛУДНЯ.

Здесь мишна возвращается к той проблеме, которая обсуждалась в самом начале этой главы: разрешена или запрещена работа в канун праздника Песах! Теперь сообщается, что, по мнению мудрецов, это вовсе не зависит от местного обычая. Просто в Иудее разрешили делать работу до полудня в канун Песаха, А В ГАЛИЛЕЕ в канун Песаха никогда НЕ РАБОТАЛИ ВООБЩЕ — то есть там весь день 14 нисана работать запрещено.

Некоторые комментаторы видят самую непосредственную связь между высказыванием мудрецов и первой мишной этой главы, где эта галаха излагается в общем виде: «Там, где принято работать в кануны Песаха до полудня — работают; там, где принято не работать — не работают». А теперь мудрецы сообщают, что в Иудее был обычай работать в канун Песаха, а в Галилее, напротив, существовал обычай не работать (Рамбам).

НОЧЬЮ ЖЕ — в ночь на 14 нисана в Галилее – ШКОЛА ШАМАЯ ЗАПРЕЩАЕТ работать, так как считает, что, как и в праздники (когда запрещено работать и днем, и ночью), если 14 нисана запрещено работать, то это запрещено и в предыдущую ночь. «Ночь сопровождает день», — так считает школа Шамая.

А ШКОЛА ГИЛЕЛЯ РАЗРЕШАЕТ работать в ночь на 14 нисана ДО ПЕРВОГО ЛУЧА СОЛНЦА, так как в качестве примера берет пост, когда днем запрещается есть, а в предыдущую ночь — разрешается.

МИШНА ШЕСТАЯ

(ו) רַבִּי מֵאִיר אוֹמֵר, כָּל מְלָאכָה שֶׁהִתְחִיל בָּהּ קֹדֶם לְאַרְבָּעָה עָשָׂר, גּוֹמְרָהּ בְּאַרְבָּעָה עָשָׂר. אֲבָל לֹא יַתְחִיל בָּהּ בַּתְּחִלָּה בְאַרְבָּעָה עָשָׂר, אַף עַל פִּי שֶׁיָּכוֹל לְגָמְרָהּ. וַחֲכָמִים אוֹמְרִים, שָׁלֹשׁ אֻמָּנִיּוֹת עוֹשִׂין מְלָאכָה בְעַרְבֵי פְסָחִים עַד חֲצוֹת, וְאֵלּוּ הֵן, הַחַיָּטִים וְהַסַּפָּרִים וְהַכּוֹבְסִין. רַבִּי יוֹסֵי בַּר יְהוּדָה אוֹמֵר, אַף הָרַצְעָנִים:

РАБИ МЕИР ГОВОРИТ: КАЖДУЮ РАБОТУ, КОТОРУЮ НАЧАЛИ ПЕРЕД ЧЕТЫРНАДЦАТЫМ нисана, ЗАКАНЧИВАЮТ ЧЕТЫРНАДЦАТОГО, ОДНАКО НЕЛЬЗЯ НАЧИНАТЬ ЕЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОГО ПРЕДНАМЕРЕННО — НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ЕЕ МОЖНО ЗАКОНЧИТЬ. А МУДРЕЦЫ ГОВОРЯТ: ТРЕМЯ видами РЕМЕСЛА ЗАНИМАЮТСЯ В КАНУН ПЕСАХА ДО ПОЛУДНЯ, А ИМЕННО: ШЬЮТ, СТРИГУТ И СТИРАЮТ. РАБИ ЙОСЕЙ БАР ЙЕГ УДА ГОВОРИТ: И САПОЖНИКИ работают ТОЖЕ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ШЕСТОЙ

Эта мишна знакомит нас с новыми законами, касающимися работы в канун Песаха.

РАБИ МЕИР ГОВОРИТ: КАЖДУЮ РАБОТУ, КОТОРУЮ НАЧАЛИ ПЕРЕД ЧЕТЫРНАДЦАТЫМ нисана, ЗАКАНЧИВАЮТ ЧЕТЫРНАДЦАТОГО, то есть разрешается закончить в канун Песаха до полудня — даже там, где не принято работать в этот день вообще. Однако это относится только к тем видам работ, которые необходимы для подготовки к празднику; что же касается работы, не связанной с этим, то там, где принято работать в канун Песаха перед полуднем, ее делают, а там, где это не принято, даже если ее начали перед четырнадцатым нисана, в этот день ее не заканчивают (Гемара). ОДНАКО НЕЛЬЗЯ НАЧИНАТЬ ЕЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОГО нисана ПРЕДНАМЕРЕННО — НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ЕЕ МОЖНО ЗАКОНЧИТЬ до полудня.

А МУДРЕЦЫ ГОВОРЯТ: ТРЕМЯ видами РЕМЕСЛА ЗАНИМАЮТСЯ В КАНУН ПЕСАХА ДО ПОЛУДНЯ повсеместно, причем эти три вида работы даже можно начать четырнадцатого нисана с тем, чтобы закончить их до полудня (Рош). Гемара объясняет, что причина этого в чрезвычайной важности этих работ для нужд праздника — так что мудрецы в некоторых случаях разрешили их даже в хол-гамоэд. А ИМЕННО, вот эти работы: ШЬЮТ одежду. Поскольку мудрецы позволили в хол-гамоэд делать эту работу тем, кто не является профессиональным портным (см. Моэд катан 8:1), в канун Песаха, статус которого менее строгий, чем хол-гамоэд, ее разрешили даже профессионалу.

СТРИГУТ волосы И СТИРАЮТ белье. Поскольку тому, кто вернулся из далекого путешествия или был освобожден из тюрьмы в хол-гамоэд, разрешено стричься и стирать одежду (Моэд катан 3:1-2), в канун Песаха это можно делать всем до полудня.

РАБИ ЙОСЕЙ БАР ЙЕГУДА ГОВОРИТ: И САПОЖНИКИ работают ТОЖЕ. Опять же, поскольку паломникам, пришедшим на праздник в Иерусалим, разрешили починять свою обувь в хол-гамоэд, в канун Песаха до полудня сапожникам разрешили даже шить новую обувь.

Однако мудрецы не согласны с раби Йосей бар Йегудой. Они считают, что «из закона о конце работы не выводят закон о начале работы». То есть: из того, что паломникам действительно можно чинить свою обувь в хол-гамоэд, вовсе не следует, что можно шить новую обувь в канун Песаха. И ГАЛАХА СООТВЕТСТВУЕТ МНЕНИЮ МУДРЕЦОВ.

Что же касается раби Меира, то мудрецы не спорят с ним, а дополняют его слова.

Мы объяснили содержание этой мишны согласно точке зрения большинства комментаторов. Однако Рамбам считает, что речь в ней идет именно о таком месте, где принято работать в канун Песаха до полудня. Там же, где в канун Песаха работать не принято, даже ту работу, которую начали раньше, нельзя заканчивать четырнадцатого нисана. Причем там, где вообще-то принято работать в этот день, закончить разрешено только ту работу, которая связана с подготовкой к празднику; если же она никак с этим не связана, то четырнадцатого нисана ее запрещено даже заканчивать. И нельзя начинать в этот день работу, хоть и связанную с подготовкой к празднику. Исключение составляют только те три вида работ, которые перечисляют мудрецы: их можно даже начинать в канун Песаха (по причине, указанной выше) с тем, чтобы закончить до полудня — но только там, где вообще принято работать четырнадцатого нисана (Рамбам и его комментарии к Мишне; «Мишне-Тора», Законы о праздниках 18:9, и см. там возражение Раавада).

МИШНА СЕДЬМАЯ

(ז) מוֹשִׁיבִין שׁוֹבָכִין לַתַּרְנְגוֹלִים בְּאַרְבָּעָה עָשָׂר. וְתַרְנְגוֹלֶת שֶׁבָּרְחָה, מַחֲזִירִין אוֹתָהּ לִמְקוֹמָהּ. וְאִם מֵתָה, מוֹשִׁיבִין אַחֶרֶת תַּחְתֶּיהָ. גּוֹרְפִין מִתַּחַת רַגְלֵי בְהֵמָה בְאַרְבָּעָה עָשָׂר, וּבַמּוֹעֵד מְסַלְּקִין לַצְּדָדִין. מוֹלִיכִין וּמְבִיאִין כֵּלִים מִבֵּית הָאֻמָּן, אַף עַל פִּי שֶׁאֵינָם לְצֹרֶךְ הַמּוֹעֵד:

САЖАЮТ кур В ГНЕЗДО ЧЕТЫРНАДЦАТОГО нисана РАДИ ПТЕНЦОВ, А УБЕЖАВШУЮ КУРИЦУ ВОЗВРАЩАЮТ НА МЕСТО; ЕСЛИ ЖЕ наседка УМЕРЛА — САЖАЮТ ДРУГУЮ ВМЕСТО НЕЕ. ВЫГРЕБАЮТ навоз ИЗ-ПОД НОГ СКОТИНЫ ЧЕТЫРНАДЦАТОГО нисана, А В МОЭД — СГРЕБАЮТ К СТОРОНАМ. ОТНОСЯТ ВЕЩИ МАСТЕРУ В ДОМ И ПРИНОСЯТ НАЗАД — НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ОНИ НЕ НУЖНЫ К ПРАЗДНИКУ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ СЕДЬМОЙ

САЖАЮТ кур В ГНЕЗДО — на яйца. Мишна говорит «в гнездо», потому что яйца раскладывают на соломе или на сене так, как они лежат к птичьем гнезде (Гамеири). ЧЕТЫРНАДЦАТОГО нисана — согласно одним комментаторам, даже после полудня, поскольку это не является настоящей работой; согласно другим — только перед полуднем и именно там, где не принято делать никакой работы в канун Песаха (Гамеири; см. «Тосфот Йомтов» и «Млехет Шломо»). РАДИ ПТЕНЦОВ — для того, чтобы куры высиживали птенцов (Раши).

А УБЕЖАВШУЮ КУРИЦУ — курицу, сбежавшую с яиц, на которые она была посажена, чтобы высиживаить их, — ВОЗВРАЩАЮТ НА МЕСТО, хотя зачастую это не так уж легко.

Гемара разъясняет, что последняя фраза относится к хол-гамоэду, так как про четырнадцатое нисана говорить это незачем: из первой фразы мишны ясно, что если можно усаживать кур на яйца, то тем более можно возвращать их, если они убежали. Однако в хол-гамоэд нельзя усаживать кур на яйца, и наша мишна призвана сообщить, что в случае, если курицу усадили на яйца накануне праздника и она убежала в хол-гамоэд, ее разрешается возвращать на место.

В Гемаре уточняют также, что возвращать курицу на яйца в хол-гамоэд можно лишь тогда, КОГДА ЕЩЕ НЕ ПРОШЛО ТРЕХ ДНЕЙ С МОМЕНТА, КОГДА ОНА СБЕЖАЛА С НИХ — когда она еще чувствует к ним тепло и ее легко усадить снова, и КОГДА ОНА УЖЕ СИДЕЛА НА НИХ ТРИ ДНЯ — так как тогда эти яйца уже не годятся для еды и считаются пропавшими. ОДНАКО ПОСЛЕ ТОГО, КАК ПРОШЛИ ТРИ ДНЯ С МОМЕНТА, КОГДА ОНА СБЕЖАЛА С НИХ — она уже не чувствует к ним тепла и вернуть ее весьма нелегко, — ИЛИ ДАЖЕ В ТЕЧЕНИЕ ТРЕХ ДНЕЙ С ТОГО МОМЕНТА, КАК ОНА СБЕЖАЛА, ОДНАКО ЕСЛИ ЕЩЕ НЕ СИДЕЛА НА НИХ ТРИ ДНЯ и яйца годятся в пищу тому, кто не изнежен, так что большого убытка здесь нет, их можно дешево продать тому, кто их ест — НЕЛЬЗЯ ВОЗВРАЩАТЬ ЕЕ.

Согласно другому мнению, которое также приводит Гемара, даже если еще не прошло три дня после того, как курица села на яйца, ее можно возвратить на них в хол-гамоэд во избежание убытка, несмотря на то, что он не так уж велик.

ЕСЛИ ЖЕ наседка, которую посадили высиживать яйца, УМЕРЛА — САЖАЮТ ДРУГУЮ ВМЕСТО НЕЕ.

Некоторые комментаторы говорят, что это тоже относится к хол-гамоэду, и причиной является стремление избежать убытка (Гамеири). Другие же считают, что речь идет о четырнадцатом нисана и что эта галаха связана с тем, что мишна сообщала в самом начале, — и отсюда следует, что в хол-гамоэд нельзя сажать на яйца другую курицу вместо умершей, так как это стоит большого труда (Рамбам; см. также Бартануру и «Тосфот Йомтов»).

ВЫГРЕБАЮТ навоз ИЗ-ПОД НОГ СКОТИНЫ, чтобы вынести его из хлева наружу и свалить в кучу, ЧЕТЫРНАДЦАТОГО нисана — как считает большинство комментаторов, даже после полудня, А В МОЭД — однако в хол-гамоэд — СГРЕБАЮТ навоз К СТОРОНАМ хлева и собирают его в одном из углов, но не выносят наружу, чтобы свалить в общую кучу.

Также в течение всего дня четырнадцатого нисана ОТНОСЯТ ВЕЩИ, требующие починки, МАСТЕРУ В ДОМ И ПРИНОСЯТ НАЗАД исправленные или новые вещи — НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ОНИ НЕ НУЖНЫ К ПРАЗДНИКУ.

Если в канун Песаха разрешено относить мастеру неисправные вещи для ремонта, то уж тем более можно приносить от него вещи исправленные или новые. Тем не менее, в хол-гамоэд нельзя нести мастеру никакие вещи — даже те, которые нужны в праздник, — а приносить от него можно только те, которые действительно нужны в праздник (Моэд катан 2:4).

Мы дали объяснение начала этой мишны на основе комментариев Раши и Гамеири, однако другие комментаторы трактуют его по-иному. В их освещении оно принимает такой вид: УСТРАИВАЮТ ГНЕЗДА ЧЕТЫРНАДЦАТОГО нисана ДЛЯ ПТЕНЦОВ — то есть, для только что вылупившихся цыплят, однако в этот день нельзя посадить курицу на яйца (другой комментарий, приводимый Гамеири от имени мудрецов Нарбонны). А автор «Магид мишнэ», комментируя Рамбама (Законы о праздниках 8:21), старается доказать, что речь идет просто об устройстве курятника (и так же объясняет это «Тифэрет Исраэль).

Однако если так, то теряет смысл вопрос Гемары, который она задает по поводу сказанного здесь, что «убежавших кур возвращают на место»: «ЕСЛИ САЖАТЬ МОЖНО, ТО ТЕМ БОЛЕЕ МОЖНО ВОЗВРАЩАТЬ — ДЛЯ ЧЕГО ЖЕ МИШНЕ ГОВОРИТЬ ОБ ЭТОМ?» В свете их объяснения для такого вопроса вообще нет места. Правда, эти комментаторы прилагают усилия к тому, чтобы уладить это противоречие, однако здесь не место подробно разбирать их аргументы (см. «Тифэрет Исраэль» и «Магид мишнэ»).

Впрочем, и Раши приводит другой вариант текста мишны, согласно которому речь идет не только курах, но и о голубях: «Сажают [голубей] в голубятню и кур [на яйца]». Этот вариант лучше согласуется с простым смыслом слов, так как «шовах» (который, согласно другим комментариям, нам пришлось переводить как «гнездо» или как «курятник») означает именно «голубятню» (как замечает Раши в этом же комментарии).

Вслед за ним и Бартанура объясняет это место в мишне, что речь здесь идет о том, что четырнадцатого нисана разрешается сажать голубок на яйца, чтобы они высиживали птенцов. Однако он дает еще один вариант текста: «Сажают [голубок] в голубятни четырнадцатого [нисана], а убежавшую курицу возвращают на место» (см. «Тосфот Йомтов»).

МИШНА ВОСЬМАЯ

(ח) שִׁשָּׁה דְבָרִים עָשׂוּ אַנְשֵׁי יְרִיחוֹ, עַל שְׁלֹשָׁה מִחוּ בְיָדָם, וְעַל שְׁלֹשָׁה לֹא מִחוּ בְיָדָם. וְאֵלּוּ הֵן שֶׁלֹּא מִחוּ בְיָדָם, מַרְכִּיבִין דְּקָלִים כָּל הַיּוֹם, וְכוֹרְכִין אֶת שְׁמַע, וְקוֹצְרִין וְגוֹדְשִׁין לִפְנֵי הָעֹמֶר, וְלֹא מִחוּ בְיָדָם. וְאֵלּוּ שֶׁמִּחוּ בְיָדָם, מַתִּירִין גַּמְזִיּוֹת שֶׁל הֶקְדֵּשׁ, וְאוֹכְלִין מִתַּחַת הַנְשָׁרִים בַּשַּׁבָּת, וְנוֹתְנִין פֵּאָה לַיָּרָק, וּמִחוּ בְיָדָם חֲכָמִים:

ШЕСТЬ ВЕЩЕЙ ДЕЛАЛИ ЖИТЕЛИ ЙЕРИХО — В ТРЕХ ИХ ОСТАНОВИЛИ, А В ТРЕХ ИХ НЕ ОСТАНОВИЛИ. ВОТ В ЧЕМ ИХ НЕ ОСТАНОВИЛИ: ПРИВИВАЛИ ФИНИКОВЫЕ ПАЛЬМЫ ВЕСЬ ДЕНЬ, СЛИВАЛИ «ШМА», ЖАЛИ И СКИРДОВАЛИ ПЕРЕД ПРИНЕСЕНИЕМ ОМЕРА — И НЕ ОСТАНОВИЛИ ИХ. А ВОТ В ЧЕМ ИХ ОСТАНОВИЛИ: РАЗРЕШАЛИ МОЛОДЫЕ ПОБЕГИ ПОСВЯЩЕНИЙ, ЕЛИ В СУББОТУ ПАДАНЦЫ, ОТДАВАЛИ ПЕА ОТ ОВОЩЕЙ — И ОСТАНОВИЛИ ИХ МУДРЕЦЫ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ВОСЬМОЙ

ШЕСТЬ ВЕЩЕЙ ДЕЛАЛИ ЖИТЕЛИ ЙЕРИХО, потому что так было у них принято, против воли мудрецов, — В ТРЕХ случаях из шести мудрецы ИХ ОСТАНОВИЛИ, запретив так делать, А В других ТРЕХ случаях мудрецы ИХ НЕ ОСТАНОВИЛИ — но, тем не менее, не примирились с таким обычаем.

ВОТ В ЧЕМ ИХ НЕ ОСТАНОВИЛИ:

1) Жители Йерихо ПРИВИВАЛИ ФИНИКОВЫЕ ПАЛЬМЫ ВЕСЬ ДЕНЬ четырнадцатого нисана. В Йерихо, славящемся своими финиками, как раз в период Песаха занимались прививкой финиковых пальм для того, чтобы их плоды становились лучше. Однако поскольку опоздание с прививкой хоть на один день может принести ущерб качеству плодов, было принято делать это даже в течение всего дня накануне Песаха (см., что «Тосфот Йомтов» приводит от имени «Ароха»).

2) Кроме того, жители Йерихо отличались тем, что СЛИВАЛИ молитву «ШМА». Гемара приводит барайту, в которой раби Йегуда разъясняет, что, сказав первую фразу «Шма» («Слушай, Израиль, Г-сподь, Б-г наш, Г-сподь — един»), жители Йерихо не останавливались для того, чтобы добавить: «Благословенно имя славного царства Его во веки веков», а сразу же продолжали: «Люби Г-спода, твоего Б-га», и т.д.

Иное объяснение дает в той же барайте раби Меир: он говорит, что жители Йерихо «не прерывались» в «Шма». По мнению Раши, это значит, что они не делали никакой — даже самой маленькой — паузы между словами «един» и «люби» и нисколько не затягивали слово «един», как того требует Галаха. Согласно же другим комментаторам, по мнению раби Меира, жители Йерихо произносили всю фразу «Слушай, Израиль…» на одном дыхании, сливая слова, не останавливаясь между ними, чтобы создать соответствующий душевный настрой (см. «Тосфот Йомтов» и «Тифэрет Исраэль»).

3) И, наконец, в Йерихо было принято, что ЖАЛИ И СКИРДОВАЛИ сжатые злаки ПЕРЕД ПРИНЕСЕНИЕМ ОМЕРА — в нарушение Галахи. В Торе сказано о принесении омера (Ваикра 23:10): «Первинки вашей жатвы» — из чего следует, что для того, чтобы омер действительно был «первинками вашей жатвы», до его принесения в Храм нельзя жать ни один из пяти видов злаков.

Однако запрет касается только тех полей, из урожая которых Галаха разрешает приносить оивр. Что же касается полей, требующих искусственного орошения, находящихся в долинах, на которых вырастают злаки низкого качества, не годящиеся поэтому для омера, то урожай на них разрешается сжинать и до принесения омера (Рамбам, Законы о жертвоприношениях тамид и мусаф 7:13). Тем не менее, мудрецы разрешили только жать на этих полях, но не собирать колосья в скирды, чтобы предотвратить употребление в пищу нового урожая раньше, чем будет принесен оивр. Об этом говорит Мишна (Мнахот 10:8): «ЖНУТ колосья НА ПОЛЯХ С ИСКУССТВЕННЫМ ОРОШЕНИЕМ, НАХОДЯЩИХСЯ В ДОЛИНАХ, НО НЕ СКИРДУЮТ». Тем не менее, жители Йерихо, поля которых как раз были такими, не только сжинали урожай до принесения омера, но и складывали его в скирды, как говорит Мишна (там же): «ЖИТЕЛИ ЙЕРИХО ЖНУТ С ОДОБРЕНИЯ МУДРЕЦОВ, НО СКИРДУЮТ ПРОТИВ ВОЛИ МУДРЕЦОВ».

И НЕ ОСТАНОВИЛИ ИХ мудрецы — не запретили делать все, что перечислено выше.

А ВОТ В ЧЕМ ИХ ОСТАНОВИЛИ мудрецы:

1) В Йерихо было принято, что РАЗРЕШАЛИ использовать в собственных целях МОЛОДЫЕ ПОБЕГИ, то есть молодые, мягкие веточки деревьев — ПОСВЯЩЕНИЙ рожковых деревьев и сикомор. Жители этого города говорили в оправдание такого обычая, что, якобы, их отцы объявили посвящением только стволы этих деревьев, чтобы защитить их от тех, кто, пользуясь своей силой, срубал чужие деревья, и что потому вырастающие на них молодые и нежные побеги не являются посвящением и, следовательно, разрешены для любого употребления (Раши).

Рамбам же трактует эти слова мишны несколько иначе: по его мнению, речь идет о ПОЛЯХ-посвящениях. Жители Йерихо говорили, что плоды запрещены только тогда, когда они объявлены посвящением; если же посвящением объявлено поле, то все, что вырастает на нем после этого, разрешено в пищу.

Есть другой вариант текста этой мишны: ОТСЕКАЛИ МОЛОДЫЕ ПОБЕГИ — то есть, жители Йерихо срубали для себя веточки, выросшие на деревьях после того, как их объявили посвящением (Бартанура; см. также «Млехет Шломо»).

2) Жители Йерихо ЕЛИ В СУББОТУ ПАДАНЦЫ, которые находили под фруктовыми деревьями, не задумываясь над тем, когда эти плоды упали с дерева: в пятницу ли — и тогда они, согласно Галахе, разрешены, в субботу ли — и тогда они запрещены как мукцэ (Рамбам, Бартанура).

3) И еще в Йерихо ОТДАВАЛИ беднякам ПЕА ОТ ОВОЩЕЙ — в то время как Галаха освобождает овощи от пеа (см. Пеа 1:4), так как их не оставляют на длительное хранение, однако обязывает отделять от них маасер.

Результатом же того, что жители Йерихо оставляли пеа от овощей, было то, что бедняки ели запрещенную пищу: поскольку пеа не подлежит отделению маасера, бедняки этого не делали, думая, что в их руках настоящая пеа — в то время как эти овощи ею не являлись и потому подлежали отделению маасера.

И ОСТАНОВИЛИ ИХ МУДРЕЦЫ — потому что на самом деле молодые побеги, выросшие на посвящении, тоже являются таковым и запрещены для какого бы то ни было употребления; потому что паданцы, которые находят в субботу под деревом, нельзя брать, подозревая, что они упали с дерева в субботу и поэтому не мукцэ ли они; и, наконец, от овощей не оставляют пеа, поскольку из-за этого их освобождают от отделения маасера.

МИШНА ДЕВЯТАЯ

(ט) שִׁשָּׁה דְבָרִים עָשָׂה חִזְקִיָּה הַמֶּלֶךְ, עַל שְׁלֹשָׁה הוֹדוּ לוֹ, וְעַל שְׁלֹשָׁה לֹא הוֹדוּ לוֹ. גֵּרַר עַצְמוֹת אָבִיו עַל מִטָּה שֶׁל חֲבָלִים, וְהוֹדוּ לוֹ. כִּתַּת נְחַשׁ הַנְּחֹשֶׁת, וְהוֹדוּ לוֹ. גָּנַז סֵפֶר רְפוּאוֹת, וְהוֹדוּ לוֹ. עַל שְׁלֹשָׁה לֹא הוֹדוּ לוֹ, קִצַּץ דְּלָתוֹת שֶׁל הֵיכָל וְשִׁגְּרָן לְמֶלֶךְ אַשּׁוּר, וְלֹא הוֹדוּ לוֹ. סָתַם מֵי גִיחוֹן הָעֶלְיוֹן, וְלֹא הוֹדוּ לוֹ. עִבַּר נִיסָן בְּנִיסָן, וְלֹא הוֹדוּ לוֹ:

ШЕСТЬ ВЕЩЕЙ СДЕЛАЛ ЦАРЬ ХИЗКИЯГУ — В ТРЕХ ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ, А В ТРЕХ НЕ ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ. ПРОВОЛОК КОСТИ ОТЦА СВОЕГО НА ВЕРЕВОЧНЫХ НОСИЛКАХ — И ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ; РАЗРУБИЛ МЕДНОГО ЗМЕЯ — И ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ; СПРЯТАЛ КНИГУ ЛЕКАРСТВ — И ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ. В ТРЕХ случаях НЕ ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ: РАЗРУБИЛ ДВЕРИ ХРАМА И ОТОСЛАЛ ИХ ЦАРЮ АССИРИИ — И НЕ ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ; ЗАТКНУЛ ИСТОЧНИК ВЕРХНИЙ ТИХОН — И НЕ ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ; ОБЪЯВИЛ В НИСАНЕ НИСАН ТРИНАДЦАТЫМ МЕСЯЦЕМ ГОДА — И НЕ ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ДЕВЯТОЙ

Эта мишна без всяких изменений приводится в Гемаре в качестве барайты (Псахим 56а), и Рамбам в своем комментарии тоже указывает, что эта мишна — в действительности не что иное, как цитата из «Тосефты». Она появляется здесь по ассоциации с предыдущей мишной, на которую похожа по строению.

ШЕСТЬ ВЕЩЕЙ СДЕЛАЛ ЦАРЬ ХИЗКИЯГУ, В ТРЕХ из них мудрецы ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ — согласившись, что это действительно следовало сделать, А В ТРЕХ других случаях НЕ ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ.

В каких случаях мудрецы одобрили поступки Хизкиягу?

Когда он ПРОВОЛОК КОСТИ СВОЕГО ОТЦА, царя Ахаза, злодея и нечестивца, НА ВЕРЕВОЧНЫХ НОСИЛКАХ, лишив его погребальных носилок, полагающихся мертвому по его сану, — то есть, не похоронил своего отца, оказав ему подобающие почести. Об этом сказано в книге «Диврей гаямим» (2, 28:27): «И почил Ахаз со своими отцами, и похоронили его в Иерусалиме, в городе, ПОТОМУ ЧТО НЕ ПОЛОЖИЛИ ЕГО В ГРОБНИЦУ ЦАРЕЙ ИЗРАИЛЬСКИХ». Хизкиягу поступил так с целью, чтобы позор, постигший его отца после смерти, стал искуплением грехов, совершенных им при жизни. Кроме того, показав всем, какому поношению подверглись останки отступника от Торы, Хизкиягу хотел внушить живым нечестивцам такое отвращение ко злу, чтобы в них пробудилось стремление исправиться (Раши). Иначе говоря, намерением Хизкиягу было освящение Б-жьего Имени на земле. И поэтому мудрецы ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ в этом деле.

Кроме того, царь Хизкиягу РАЗРУБИЛ МЕДНОГО ЗМЕЯ, оставшегося с времен Моше-рабейну (см. Бемидбар 21:6-9) и хранившегося в Храме, как об этом сказано в книге «Млахим» (2,18:4): «Он отменил [совершение жертвоприношений на] частных жертвенниках… и разломал медного змея, которого сделал Моше, потому что до того самого времени сыны Израиля воскуряли ему». И мудрецы ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ — потому что он уничтожил источник заблуждения, вводивший народ в соблазн языческого служения.

Еще Хизкиягу СПРЯТАЛ — лишив людей доступа к ней — КНИГУ ЛЕКАРСТВ. Раши пишет: «Потому что из-за того, что против всякой болезни эта книга давала лекарство, благодаря которому сразу же становились здоровым, сердце их не смирялось перед Всевышним, когда Он посылал им болезни». То есть, до тех времен существовала «Книга лекарств», автором которой считался царь Шломо, в ней были записаны рецепты лекарств против любой болезни. Когда царь Хизкиягу заметил, что из-за этого люди перестали бояться Всевышнего и, заболев, не надеялись на Его помощь, он спрятал эту книгу, положив ее в тайник на вечное хранение.

Однако Рамбам резко возражает против этого объяснения: «Значит, согласно их легковесному и извращенному мнению, если голодный человек наестся и, без сомнения, станет чувствовать себя здоровым и сильным, он тут же перестанет уповать на Всевышнего и надеяться на Его помощь?! Эх, глупцы, мы скажем вам: точно так же, как мы будем благодарить Всевышнего за то, что Он доставил нам пищу, насытившую нас, что Он избавил нас от голода и вернул нам жизнь и здоровье, мы, когда выздоровеем от болезни, будем благодарить Его за то, что Он доставил нам лекарство, излечившее нас, что Он вернул нам жизнь и здоровье».

Поэтому Рамбам предлагает иное объяснение тому, что сказано в мишне. Он пишет, что «Книга лекарств», которую спрятал царь Хизкиягу, была посвящена описанию различных фигур, образующихся в известные моменты времени от сочетаний звезд и планет, — причем каждая из них помогала против определенной болезни. «И автор этой книги, — подчеркивает Рамбам, — излагал в ней только знания о природе окружающего мира, вовсе не предлагая другим осуществлять на деле то, что написано в ней… Потому что есть вещи, которые Всевышний запретил делать, но разрешил изучать и постигать. Об этом сказано в Торе (Дварим 18:9): «Не учись, чтоб совершать мерзости, подобные [тем, что совершают] эти народы», и сказали мудрецы: отсюда следует, что именно для того, чтобы совершать на деле, ты не имеешь права изучать это, однако тебе позволяется это изучать для того, чтобы понять самому и давать указания другим. И вот, когда люди начали верить в эти фигуры и использовать их для излечения от болезней, думая в своем заблуждении, будто те обладают Божественной силой, спрятал Хизкиягу «Книгу лекарств, чтобы лишить невежественные массы доступа к ней».

И мудрецы снова ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ.

Но В ТРЕХ других случаях мудрецы НЕ ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ.

А именно:

Когда Хизкиягу РАЗРУБИЛ ДВЕРИ ДВЕРИ ХРАМА И ОТОСЛАЛ ИХ ЦАРЮ АССИРИИ — как об этом написано (Млахим 2, 18:16): «Тогда разрубил Хизкиягу двери Храма Г-спода… и отдал их царю ассирийскому». То есть, он снял золото, которым были покрыты двери Храма и послал его царю Ассирии, желая подкупить, чтобы тот не воевал против него. И НЕ ПРИЗНАЛИ мудрецы ЕГО ПРАВОТУ — потому что ему следовало уповать на Всевышнего и верить, что Он в состоянии спасти Иерусалим от ассирийских полчищ.

Также царь Хизкиягу ЗАТКНУЛ ИСТОЧНИК ручья ВЕРХНИЙ ТИХОН, чтобы лишить воды ассирийское войско, если оно осадит Иерусалим, — как об этом сказано в книге «Диврей гаямим» (2,32:30): «И он, Хизкиягу, заткнул источник воды Верхнего Тихона», и еще (там же 32:4): «И заткнули все родники и поток, бьющий из-под земли, говоря: зачем придут ассирийские цари и найдут много воды?» И опять НЕ ПРИЗНАЛИ мудрецы ЕГО ПРАВОТУ, потому что он должен был уповать на Всевышнего и верить тому, что передал ему от Его имени пророк Йешаягу (Млахим 2,20:6): «И защищу Я этот город, чтобы спасти его». Кроме того, заткнув источники воды, Хизкиягу причинил зло своему собственному народу.

Еще Хизкиягу ОБЪЯВИЛ В НИСАНЕ — уже после того, как начался месяц нисан, он решил сделать год високосным и объявить НИСАН ТРИНАДЦАТЫМ МЕСЯЦЕМ ГОДА — то есть, предыдущим месяцем, вторым адаром, отступив в отсчете месяцев года назад, чтобы дать больше времени для подготовки к празднику Песах. Об этом сказано в «Диврей гаямим» (2,30:2-3): «И посоветовались царь, его князья и вся община в Иерусалиме, [и решили] праздновать Песах во втором месяце — так как не могли сделать это в то время, потому что [еще] не осветилось когенов достаточно».

Гемара уточняет, что на самом деле Хизкиягу объявил год високосным еще не в самом нисане, а тридцатого числа месяца адар (см. Сангедрин 126), однако мудрецы Торы не согласились с решением царя, И НЕ ПРИЗНАЛИ ЕГО ПРАВОТУ.

Дело в том, что в тридцатый день месяца адара уже поздно принимать решение, что год будет високосным (из тринадцати месяцев), так как в этот день, в принципе, уже может начаться нисан. В обычный, не високосный, год в адаре всегда только 29 дней — значит, его тридцатый день фактически уже новомесячье нисана. По этой причине в этот день не объявляют год високосным, потому что, согласно Галахе, это следует делать только в течение адара.

ГЛАВА ПЯТАЯ

МИШНА ПЕРВАЯ

(א) תָּמִיד נִשְׁחָט בִּשְׁמוֹנֶה וּמֶחֱצָה וְקָרֵב בְּתֵשַׁע וּמֶחֱצָה. בְּעַרְבֵי פְסָחִים נִשְׁחָט בְּשֶׁבַע וּמֶחֱצָה וְקָרֵב בִּשְׁמוֹנֶה וּמֶחֱצָה, בֵּין בַּחֹל בֵּין בַּשַּׁבָּת. חָל עֶרֶב פֶּסַח לִהְיוֹת בְּעֶרֶב שַׁבָּת, נִשְׁחָט בְּשֵׁשׁ וּמֶחֱצָה וְקָרֵב בְּשֶׁבַע וּמֶחֱצָה, וְהַפֶּסַח אַחֲרָיו:

ТАМИД РЕЖУТ В ВОСЕМЬ С ПОЛОВИНОЙ И ПРИНОСЯТ В ДЕВЯТЬ С ПОЛОВИНОЙ. В КАНУН ПЕСАХА РЕЖУТ В СЕМЬ С ПОЛОВИНОЙ И ПРИНОСЯТ В ВОСЕМЬ С ПОЛОВИНОЙ — ХОТЬ В БУДНИ, ХОТЬ В СУББОТУ. Если КАНУН ПЕСАХА ПРИШЕЛСЯ НА ПЯТНИЦУ, тамид РЕЖУТ В ШЕСТЬ С ПОЛОВИНОЙ И ПРИНОСЯТ В СЕМЬ С ПОЛОВИНОЙ, А ПЕСАХ — ЗА НИМ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ПЕРВОЙ

Следующие главы, с пятой по девятую, посвящены законам о совершении жертвоприношения песах. Тема данной мишны — время, когда режут животное, предназначенное для этого жертвоприношения. Однако начинает она со времени совершения жертвоприношения тамид, которое служит здесь точкой отсчета. Поэтому, для лучшего понимания изложенного ниже необходимо сказать и о нем тоже. Каждый день в Храме совершали одно и то же жертвоприношение ола, которое поэтому и называется тамид.

Оно состояло из двух ягнят, первого из которых приносили в жертву утром, а второго — после полудня, как сказано в Торе (Бемидбар 28:3-4): «Ягнята, которым еще не исполнилось года, без единого телесного недостатка, по два в день [для] постоянного всесожжения. Первого из этих ягнят принеси в жертву утром, а второго из этих ягнят принеси в жертву после полудня» (см. также Шмот 29:38-39). Утренний тамид — самое первое из жертвоприношений дня: ягненка, предназначенного для него, режут тогда, когда утренняя заря едва начинает брезжить на востоке. Что же касается послеполуденного тамида, то, согласно букве закона Торы, его время наступает, едва солнце начинает склоняться к западу, пройдя полуденный зенит. Иначе говоря, в половине седьмого часа (то есть спустя полчаса после полудня), и после него уже не совершали ни одного жертвоприношения (как будет объяснено ниже), за одним исключением — жертвоприношения песах (см. ниже мишну третью).

Эта мишна сообщает, что в Храме было принято резать ягненка, предназначенного для послеполуденного тамида, на два часа позже срока, то есть в два с половиной часа после полудня, поскольку он был последним жертвоприношением днем и все остальные было необходимо успеть совершить до него. Так делали круглый год — за исключением одного дня, кануна Песаха. 14 нисана принесением тамида начинали заниматься раньше — чтобы оставить достаточно времени для жертвоприношения песах.

Во Введении мы уже упоминали, что часы, о которых говорит мишна, это так называемые «временные часы», получаемые от деления светлого времени суток на 12 равных частей.

ТАМИД — ягненка, предназначенного для послеполуденного жертвоприношения тамид, — каждый день РЕЖУТ В ВОСЕМЬ С ПОЛОВИНОЙ часов, то есть, откладывают на два часа после срока, указанного в Торе (как было упомянуто в предисловии к объяснению этой мишны). Цель этого заключалась в том, чтобы за эти два часа те, кто должен был совершить жертвоприношения по данному ими обету, успели бы это сделать. Дело в том, что после второго ежедневного тамида уже нельзя было приносить какую бы то ни было жертву — как сказано в Торе (Ваикра 6:5): «И воскурит НА НЕМ (то есть на утреннем тамиде) тук жертвоприношений, устанавливающих мир» (то есть шламим). Отсюда следует, что «НА НЕМ» — иными словами, за время, пока на жертвеннике воскуряется утренний тамид и до совершения послеполуденного тамида — надлежит завершить все жертвоприношения дня.

И ПРИНОСЯТ — заканчивают совершение послеполуденного тамида, подняв его на жертвенник,- В ДЕВЯТЬ часов С ПОЛОВИНОЙ. Иначе говоря, оно занимало ровно час.

Оставшиеся от дня два с половиной часа использовали еще для нескольких видов служения Всевышнему, которые исполнялись в это время. Например, для воскурения благовоний на золотом жертвеннике внутри Храма, или для приношений, сопровождающих послеполуденный тамид, и, наконец, для зажигания светильников на меноре — что было уже последней работой, завершавшей ежедневное храмовое служение (Гамеири).

В КАНУН ПЕСАХА — поскольку тогда после послеполуденного тамида нобходимо еще совершить жертвоприношение песах, ягненка, предназначенного для тамида, РЕЖУТ на один час раньше: В СЕМЬ С ПОЛОВИНОЙ часов дня, то есть через полтора часа после полудня, И ПРИНОСЯТ на жертвенник, то есть заканчивают это жертвоприношение В ВОСЕМЬ С ПОЛОВИНОЙ, на час раньше обычного. Так происходит в каждый канун Песаха — ХОТЬ В БУДНИ, ХОТЬ В СУББОТУ, то есть независимо от того, на какой день недели он приходится.

Гемара прибавляет, что в остальные дни года тамид также приносили в одно и то же время, не делая различия между буднями и праздниками. Несмотря на то, что в субботу не совершают жертвоприношений по обету и потому, в принципе, нет причины откладывать принесение послеполуденного тамида, тем не менее, и тогда это делали на два часа позже из-за того, что так поступали всю неделю. Следовательно, в отношении времени второго ежедневного тамида не делали различия между субботой и буднями никогда — ни круглый год, ни в канун Песаха: во все остальные дни года его приносили всегда в половине девятого часа, а в канун Песаха — всегда в половине восьмого.

Если КАНУН ПЕСАХА ПРИШЕЛСЯ НА ПЯТНИЦУ, необходимо оставить достаточно времени для того, чтобы изжарить песах до наступления субботы, так как исполнение этой заповеди не отменяет запретов, связанных с субботой. Поэтому необходимо закончить принесение послеобеденного тамида еще раньше, и тогда тамид РЕЖУТ В ШЕСТЬ С ПОЛОВИНОЙ, или на полчаса позже полудня — то есть тогда, когда это предписывает буква закона Торы, И ПРИНОСЯТ — то есть заканчивают жертвоприношение — В СЕМЬ С ПОЛОВИНОЙ, А ПЕСАХ режут сразу же ЗА НИМ.

МИШНА ВТОРАЯ

(ב) הַפֶּסַח שֶׁשְּׁחָטוֹ שֶׁלֹּא לִשְׁמוֹ, וְקִבֵּל וְהִלֵּךְ וְזָרַק שֶׁלֹּא לִשְׁמוֹ, אוֹ לִשְׁמוֹ וְשֶׁלֹּא לִשְׁמוֹ, אוֹ שֶׁלֹּא לִשְׁמוֹ וְלִשְׁמוֹ, פָּסוּל. כֵּיצַד לִשְׁמוֹ וְשֶׁלֹּא לִשְׁמוֹ, לְשֵׁם פֶּסַח וּלְשֵׁם שְׁלָמִים. שֶׁלֹּא לִשְׁמוֹ וְלִשְׁמוֹ, לְשֵׁם שְׁלָמִים וּלְשֵׁם פֶּסַח:

ПЕСАХ, КОТОРОГО ЗАРЕЗАЛИ, НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕГО, И ПРИНЯЛИ его кровь, И ОТНЕСЛИ ее к жертвеннику, И ПЛЕСНУЛИ на него, НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО песах, ИЛИ ИМЕЯ ЕГО В ВИДУ И НЕ ИМЕЯ ЕГО В ВИДУ, ИЛИ НЕ ИМЕЯ ЕГО В ВИДУ И ИМЕЯ ЕГО В ВИДУ — песах НЕГОДЕН. КАК ЭТО — «ИМЕЯ ЕГО В ВИДУ И НЕ ИМЕЯ ЕГО В ВИДУ»? ИМЕЯ В ВИДУ ПЕСАХ И ИМЕЯ В ВИДУ ШЛАМИМ. А что значит «НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ЕГО И ИМЕЯ В ВИДУ ЕГО»? ИМЕЯ В ВИДУ ШЛАМИМ И ИМЕЯ В ВИДУ ПЕСАХ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ВТОРОЙ

Среди всех видов работ, связанных с совершением жертвоприношения, есть четыре, имеющие особую важность. От правильности их исполнения зависит, будет ли жертва принята Всевышним. Или, на языке Мишны, эти работы РАЗРЕШАЮТ сжигать на жертвеннике и есть мясо этой жертвы.

Работы эти следующие: 1) шхита; 2) принятие крови, льющейся из горла зарезанного животного в специальный сосуд; 3) отнесение ее к жертвеннику и 4) окропление жертвенника этой кровью. От того, кто исполняет любую из этих работ, требуется, чтобы он сосредоточился на мысли, что совершает все это ради именно этого жертвоприношения и именно ради того человека, кто приносит эту жертву.

Данная мишна сообщает, что если при совершении жертвоприношения песах во время хотя бы одной из этих работ коген имел в виду не песах, а какое-либо другое жертвоприношение, он тем самым сделал этот песах негодным. Как сказано в Торе (Дварим 16:1): «Блюди месяц, когда [ячмень] колосится, и совершай песах» — отсюда следует, что надлежит блюсти, чтобы все работы, связанные с принесением песаха, исполнялись именно ради него. И еще сказано (Шмот 12:27): «Вы скажете: [мы] режем жертву песах», и из этого мудрецы Торы выводят, что резать жертвенное животное надлежит именно во имя песаха.

ПЕСАХ — то есть ягненок или козленок, КОТОРОГО ЗАРЕЗАЛИ, НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕГО — зарезали не для жертвы песах, а для какой-нибудь другой. А именно, коген во время шхиты думал, что делает это ради жертвоприношения шламим.

Есть, однако, точка зрения, что всякий раз, когда Мишна упоминает в связи со святынями необходимость «думать», «сосредоточиться», или «иметь в виду», это означает, что нужно произнести вслух, ради какой именно святыни совершается данное действие (см. Раши и Тосафот в начале «Звахим», а также Рамбам, Законы о посвящениях, ставших негодными 13:1).

И — или — ПРИНЯЛИ его кровь в специальный, предназначенный для этого, освященный сосуд, И — или — ОТНЕСЛИ ее к жертвеннику, И ПЛЕСНУЛИ этой кровью на него, НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО песах. То есть, во время совершения любой из этих четырех работ коген имел в виду не песах, а какое-то другое жертвоприношение — что, как было сказано в предисловии к объяснению этой мишны, делает жертвоприношение негодным.

ИЛИ же коген делал это, ИМЕЯ ЕГО — то есть песах — В ВИДУ в самом начале данной работы И НЕ ИМЕЯ ЕГО В ВИДУ потом, ИЛИ НЕ ИМЕЯ ЕГО В ВИДУ, приступая к этой работе, И ИМЕЯ ЕГО В ВИДУ затем, когда передумал. Иначе говоря, независимо от того, предшествовало ли правильное немерение неправильному или, наоборот, неправильное предшествовало правильному, этот песах НЕГОДЕН (см. комментарий Бартануры, который трактует это иначе, и см. также «Тосфот Йомтов», где выражается удивление по этому поводу).

КАК ЭТО — что это значит: «ИМЕЯ ЕГО В ВИДУ И НЕ ИМЕЯ ЕГО В ВИДУ?»

Это означает: ИМЕЯ В ВИДУ ПЕСАХ — например, в начале шхиты — И ИМЕЯ В ВИДУ ШЛАМИМ в продолжение ее.

А что значит «НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ЕГО И ИМЕЯ В ВИДУ ЕГО»?

Это означает, что, например, коген начинал шхиту, ИМЕЯ В ВИДУ ШЛАМИМ И продолжал ее, изменив свое намерение, то есть ИМЕЯ В ВИДУ ПЕСАХ.

Во всех этих случаях жертвоприношение стало негодным.

МИШНА ТРЕТЬЯ

(ג) שְׁחָטוֹ שֶׁלֹא לְאוֹכְלָיו וְשֶׁלֹּא לִמְנוּיָיו, לָעֲרֵלִים וְלַטְמֵאִים, פָּסוּל. לְאוֹכְלָיו וְשֶׁלֹּא לְאוֹכְלָיו, לִמְנוּיָיו וְשֶׁלֹּא לִמְנוּיָיו, לַמּוּלִים וְלָעֲרֵלִים, לַטְּמֵאִים וְלַטְּהוֹרִים, כָּשֵׁר. שְׁחָטוֹ קֹדֶם חֲצוֹת, פָּסוּל, מִשּׁוּם שֶׁנֶּאֱמַר (שמות יב) בֵּין הָעַרְבָּיִם. שְׁחָטוֹ קֹדֶם לַתָּמִיד, כָּשֵׁר, וּבִלְבַד שֶׁיְּהֵא אֶחָד מְמָרֵס בְּדָמוֹ, עַד שֶׁיִּזָּרֵק דַּם הַתָּמִיד. וְאִם נִזְרַק, כָּשֵׁר:

ЗАРЕЗАЛИ ЕГО ДЛЯ ТЕХ, КТО ЕГО НЕ ЕСТ, И НЕ ДЛЯ ТЕХ, КТО ОБЪЕДИНИЛСЯ ЧТОБЫ ЕСТЬ ЕГО, ДЛЯ НЕОБРЕЗАННЫХ И ДЛЯ РИТУАЛЬНО НЕЧИСТЫХ — песах НЕГОДЕН. ДЛЯ ТЕХ, КТО ЕГО ЕСТ, И ДЛЯ ТЕХ, КТО ЕГО НЕ ЕСТ, ДЛЯ ТЕХ, КТО ОБЪЕДИНИЛСЯ ЧТОБЫ ЕСТЬ ЕГО, И ДЛЯ ТЕХ, КТО НЕ ОБЪЕДИНИЛСЯ ЧТОБЫ ЕСТЬ ЕГО, ДЛЯ ОБРЕЗАННЫХ И ДЛЯ НЕОБРЕЗАННЫХ, ДЛЯ РИТУАЛЬНО НЕЧИСТЫХ И ДЛЯ РИТУАЛЬНО ЧИСТЫХ — песах ПРИГОДЕН. ЗАРЕЗАЛИ ЕГО РАНЬШЕ ПОЛУДНЯ — НЕПРИГОДЕН ИЗ-ЗА ТОГО, ЧТО СКАЗАНО (Шмот 12:6): «ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ». ЗАРЕЗАЛИ ЕГО ПЕРЕД принесением ТАМИДА — ПРИГОДЕН ПРИ УСЛОВИИ, ЧТО КТО-ТО БУДЕТ МЕШАТЬ ЕГО КРОВЬ, ПОКА кровь ТАМИДА НЕ ПЛЕСНУТ на жертвенник, НО ЕСЛИ И ПЛЕСНУЛИ — ПРИГОДЕН.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ТРЕТЬЕЙ

ЗАРЕЗАЛИ ЕГО — то есть животное, предназначенное для жертвы песах, ДЛЯ ТЕХ, КТО ЕГО НЕ ЕСТ — имея в виду тех, кто не в состоянии съесть казаит его мяса из-за того, что болен или слишком стар. Однако про песах сказано (Шмот 12:4): «В соответствии с мерой еды каждого» — то есть, животное для песаха режут только для тех, кто будет его есть.

И — или — НЕ ДЛЯ ТЕХ, КТО ОБЪЕДИНИЛСЯ, ЧТОБЫ ЕСТЬ ЕГО. А в Торе сказано (там же): «Пусть возьмет он [его] вместе с соседом, ближайшим к его дому — ПО ЧИСЛУ ДУШ [в доме], в соответствии с мерой еды каждого объединитесь [чтобы есть] ягненка». Из этого следует, что еще раньше, чем резать песах, необходимо точно знать, кто именно будет есть его. В нашей же мишне говорится о том, кто зарезал песах не для тех, кто объединился для совместной пасхальной трапезы, а для какой-то иной компании.

ДЛЯ НЕОБРЕЗАННЫХ — которые, по Торе, не имеют права есть песах. Сказано (Шмот 12:48): » Но никто необрезанный не будет есть его» — включая и еврея, которого не обрезали потому, что его братья умерли после обрезания.

И, наконец, если песах зарезали ДЛЯ людей, РИТУАЛЬНО НЕЧИСТЫХ, которые вообще не имеют права есть святыни, то, как и во всех вышеперечисленных случаях, — песах НЕГОДЕН.

Если же его зарезали ДЛЯ ТЕХ, КТО ЕГО ЕСТ — для тех, кто может съесть казаит его мяса, — И ДЛЯ ТЕХ, КТО ЕГО НЕ ЕСТ — для стариков и больных, которые не могут съесть казаит его мяса, — или ДЛЯ ТЕХ, КТО ОБЪЕДИНИЛСЯ ЧТОБЫ ЕСТЬ ЕГО для совместной трапезы в первую ночь Песаха, И одновременно ДЛЯ ТЕХ, КТО НЕ ОБЪЕДИНИЛСЯ — кто заранее не договорился, что примет участие в данной трапезе, или ДЛЯ ОБРЕЗАННЫХ И НЕОБРЕЗАННЫХ, или ДЛЯ РИТУАЛЬНО НЕЧИСТЫХ И РИТУАЛЬНО ЧИСТЫХ — то, во всех этих случаях песах ПРИГОДЕН.

Гемара разъясняет, что это совсем не похоже на случай, о котором говорила предыдущая мишна: «Имея в виду его и не имея в виду его». В том случае песах становился негодным из-за неправильного намерения того, кто совершает шхиту. То есть, причина касалась самого тела жертвы. Здесь же неправильное намерение относится не к самому телу жертвы, а лишь к условиям обстановки, в которой совершается заповедь о песахе, и потому сам песах остается пригодным.

Если ЗАРЕЗАЛИ ЕГО — то есть животное, предназначенное для жертвоприношения песах, РАНЬШЕ ПОЛУДНЯ — песах НЕПРИГОДЕН ИЗ-ЗА ТОГО, ЧТО СКАЗАНО в Торе (Шмот 12:6): «Пусть зарежет его все собрание общины Израиля «ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ», то есть с шести часов дня и далее, когда солнце склоняется к западу.

В подлиннике здесь стоит выражение «бейн гаарбаим», что буквально означает: «между сроками, когда вечереет». Раши объясняет: «между дневным сроком и ночным»; «дневной срок, когда вечереет», это НАЧАЛО времени, когда ложатся вечерние тени — с начала седьмого часа дня, а «ночной срок» — это КОНЕЦ этого времени, то есть начало ночи.

Если же ЗАРЕЗАЛИ ЕГО ПЕРЕД принесением ТАМИДА.

Выше, в мишне первой, мы учили, что жертвоприношение песах совершают после окончания принесения послеполуденного тамида. Гемара (Псахим 59а) указывает также основание для этого в самом тексте Торы: о времени, когда режут песах, кроме того, что сказано «после полудня» («бейн гаарбаим» — см. выше), сказано также (Дварим 16:6): «…режь песах ВЕЧЕРОМ», в то время как о тамиде — только «после полудня» (Бемидбар 28:3). А Рамбам объясняет так: «Поскольку невозможно, чтобы все евреи принесли каждый свой песах в течение ДВУХ ЧАСОВ» (Законы о жертвоприношениях тамид и мусаф 1:3; см. также его комментаторов там же). То есть: поскольку нельзя отодвинуть время начала совершения послеполуденного тамида дальше, чем к половине девятого часа, а песах можно приносить лишь после полудня, нет иной возможности, как только изменить обычный порядок совершения жертвоприношений: поэтому 14 нисана просто невозможно, чтобы тамид был последним жертвоприношением дня.

Тем не менее, наша мишна сообщает, что если песах все же принесли раньше тамида, он, постфактум, ПРИГОДЕН — но ПРИ УСЛОВИИ, ЧТО КТО-ТО — один из когенов — БУДЕТ непрерывно МЕШАТЬ ЕГО КРОВЬ — размешивать кровь песаха и встряхивать сосуд, в котором она собрана, чтобы она не свернулась, — до тех пор, ПОКА кровь ТАМИДА НЕ ПЛЕСНУТ на жертвенник — чтобы кровь песаха брызнуть на жертвенник уже потом, НО ЕСЛИ даже кровь песаха И ПЛЕСНУЛИ на жертвенник раньше, чем кровь тамида, — песах ПРИГОДЕН постфактум.

МИШНА ЧЕТВЕРТАЯ

(ד) הַשּׁוֹחֵט אֶת הַפֶּסַח עַל הֶחָמֵץ, עוֹבֵר בְּלֹא תַעֲשֶׂה. רַבִּי יְהוּדָה אוֹמֵר, אַף הַתָּמִיד. רַבִּי שִׁמְעוֹן אוֹמֵר, הַפֶּסַח בְּאַרְבָּעָה עָשָר, לִשְׁמוֹ חַיָּב, וְשֶׁלֹּא לִשְׁמוֹ פָּטוּר. וּשְׁאָר כָּל הַזְּבָחִים, בֵּין לִשְׁמָן וּבֵין שֶׁלֹּא לִשְׁמָן, פָּטוּר. וּבַמּוֹעֵד, לִשְׁמוֹ פָּטוּר, וְשֶׁלֹּא לִשְׁמוֹ חַיָּב, וּשְׁאָר כָּל הַזְּבָחִים, בֵּין לִשְׁמָן וּבֵין שֶׁלֹּא לִשְׁמָן, חַיָּב, חוּץ מִן הַחַטָּאת שֶׁשְּׁחָטָהּ שֶׁלֹּא לִשְׁמָהּ:

ТОТ, КТО РЕЖЕТ ПЕСАХ, ПОКА в его владении остается ХАМЕЦ, ПРЕСТУПАЕТ ЗАПРЕТ ТОРЫ. РАБИ ЙЕГУДА ГОВОРИТ: И ТАМИД ТОЖЕ. РАБИ ШИМОН ГОВОРИТ: Тот, кто режет ПЕСАХ ЧЕТЫРНАДЦАТОГО, ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕГО, ПОДЛЕЖИТ НАКАЗАНИЮ, НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕГО — СВОБОДЕН ОТ НАКАЗАНИЯ; А если режет ЛЮБУЮ ДРУГУЮ ЖЕРТВУ — ХОТЬ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕЕ, ХОТЬ НЕ ИМЕЯ — СВОБОДЕН ОТ НАКАЗАНИЯ. В МОЭД ЖЕ ИМЕЯ В ВИДУ ЕГО — СВОБОДЕН ОТ НАКАЗАНИЯ, НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ЕГО — ПОДЛЕЖИТ НАКАЗАНИЮ, А ЛЮБУЮ ДРУГУЮ ЖЕРТВУ — ХОТЬ ИМЕЯ В ВВИДУ ИМЕННО ЕЕ, ХОТЬ НЕ ИМЕЯ — ПОДЛЕЖИТ НАКАЗАНИЮ, КРОМЕ ХАТАТА, КОТОРОГО ЗАРЕЗАЛ, НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕГО.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ЧЕТВЕРТОЙ

ТОТ, КТО РЕЖЕТ ПЕСАХ — то есть ягненка или козленка для жертвоприношения песах, — ПОКА в его владении или во владении одного из тех, кто обязался принять участие именно в этой пасхальной трапезе, еще остается ХАМЕЦ, ПРЕСТУПАЕТ ЗАПРЕТ ТОРЫ. Потому что сказано (Шмот 34:25): «Не режь, пока есть квасное [в твоем владении], ЖЕРТВУ, ПОСВЯЩЕННУЮ МНЕ» — а именно, песах.

Гемара разъясняет, что то же самое относится и к остальным видам работ, связанным с совершением жертвоприношения. Например, если коген принимает кровь песаха в специальный, предназначенный для этого сосуд, или же брызгает ее на жертвенник, или же сжигает на жертвеннике соответствующие части песаха, а в его собственном владении или во владении кого-то из тех, кто будет вместе с ним принимать участие в пасхальной трапезе, все еще есть хамец, он преступает запрет Торы и наказывается за это бичеванием. Тем не менее, само жертвоприношение песах не становится из-за этого непригодным — как говорит «Тосефта»: «Тот, кто режет песах, пока в его владении остается хамец, преступает запрет Торы, но само жертвоприношение остается пригодным, и, совершив его, он исполняет свой долг в праздник Песах» (см. Талмуд Йерушалми, где объясняется причина этого).

РАБИ ЙЕГУДА ГОВОРИТ: И ТАМИД ТОЖЕ. Тот, кто режет животное, предназначенное для послеобеденного тами-да 14 нисана, а в его владении или во владении того, кто делает затем одну из работ, связанных с совершением этого жертвоприношения, есть хамец, преступает запрет Торы.

Гемара разъясняет, что является основанием для точки зрения раби Йегуды. Сказанное в Торе «Не режь, пока есть квасное [в твоем владении], ЖЕРТВУ, ПОСВЯЩЕННУЮ МНЕ» он относит также к тамиду, так как это жертвоприношение — ола, которое целиком возносят к Всевышнему (см. также «Тосфот Йомтов», где раскрывается методологическая сторона трактовки раби Йегуды).

РАБИ ШИМОН ГОВОРИТ: Тот, кто режет ПЕСАХ ЧЕТЫРНАДЦАТОГО нисана, ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕГО, но не уничтожив хамец у себя дома, ПОДЛЕЖИТ НАКАЗАНИЮ именно потому, что его песах пригоден: если бы это не было так, не считалось бы, что он нарушает запрет «не режь… жертву, посвященную Мне». Однако если он режет песах, НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕГО, пока в доме его есть хамец, он — СВОБОДЕН ОТ НАКАЗАНИЯ, потому что песах его негоден, вообще не считается жертвой, и шхита его — вообще не шхита.

А если режет ЛЮБУЮ ДРУГУЮ ЖЕРТВУ в канун Песаха, не уничтожив в своем доме хамец, ХОТЬ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕЕ — когда ее принесение засчитывается тому, кто делает это, как исполнение заповеди, — ХОТЬ НЕ ИМЕЯ в виду именно эту жертву, — когда она считается пригодной, однако не засчитывается как исполнение заповеди, как сказано в начале трактата Мишны «Звахим»: «Все жертвы, которые не имели в виду, когда резали, пригодны, однако не засчитываются их хозяевам как исполнение долга» (и они обязаны принести ее вновь), — этот человек СВОБОДЕН ОТ НАКАЗАНИЯ. Потому что если он подлежит наказанию за то, что преступил заповедь «не режь, пока есть квасное…» в отношении жертвоприношения песах, то он освобождается от него в отношении остальных жертвоприношений.

Гемара (Псахим 64а) разъясняет, что раби Шимон выводит это из того, что в Торе выражение «жертва, посвященная Мне» повторяется дважды: » И не совершай, пока есть квасное [в твоем владении], жертвоприношение, посвященное Мне» (23:18), «Не режь, пока есть квасное [в твоем владении], жертву, посвященную Мне».

В МОЭД ЖЕ — в хол-гамоэд праздника Песах — тот, кто режет песах ИМЕЯ В ВИДУ именно ЕГО — именно как жертву песах — СВОБОДЕН ОТ НАКАЗАНИЯ именно в отношении нарушения запрета «не режь, пока есть квасное…», так как время принесения жертвы песах уже прошло, и то жертвоприношение, которое он совершает, негодно.

Гемара уточняет, что речь здесь идет о ситуации, когда тот, кто это делает, 14 нисана был в состоянии ритуальной нечистоты, осквернившись от соприкосновения с трупом; он, согласно Галахе, обязан совершить свое жертвоприношение позже, в Песах шейни, и его песах, следовательно, в принципе годен, но просто должен быть принесен на месяц позже. Потому что если бы не данное обстоятельство, то, как постановляет Галаха, песах, принесенный не вовремя, имеет статус шламим.

Но если кто-то, не уничтожив хамец у себя, режет песах в хол-гамоэд, НЕ ИМЕЯ В ВИДУ именно ЕГО, а как какое-то другое жертвоприношение, например шламим, он ПОДЛЕЖИТ НАКАЗАНИЮ как преступивший запрет «не режь, пока квасное…». Поскольку жертвоприношение, которое он совершает, вполне пригодно — только не как песах, а как шламим (см. выше), он должен отвечать за свой поступок.

А если кто-то режет в праздник Песах ЛЮБУЮ ДРУГУЮ ЖЕРТВУ — безразлично, ХОТЬ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕЕ, ХОТЬ НЕ ИМЕЯ, — то, если у него в доме все еще сохранился хамец, он ПОДЛЕЖИТ НАКАЗАНИЮ за нарушение заповеди «не режь, пока квасное…». Потому что, как указывалось выше, все остальные жертвоприношения остаются пригодными даже тогда, когда шхита производилась без должного намерения (см. выше цитату из тр. «Звахим»).

Согласно выводу раби Шимона, приведенному выше, если человек не подлежит наказанию за нарушение запрета «не режь, когда квасное…» относительно жертвоприношения песах (если он приносит его во время самого Песаха), он подлежит наказанию за нарушение этого запрета, совершая другие жертвоприношения — за одним исключением: КРОМЕ ХАТАТА, КОТОРОГО ЗАРЕЗАЛ, НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕГО.

Дело в том, что хатат, зарезанный без должного намерения, непригоден (Звахим 1:1), и поэтому если кто-то зарезал его во время праздника Песах, имея хамец у себя дома, он не подлежит за это никакому наказанию, потому что его жертвоприношение негодно и вообще не считается жертвоприношением.

МИШНА ПЯТАЯ

(ה) הַפֶּסַח נִשְׁחָט בְּשָׁלֹשׁ כִּתּוֹת, שֶׁנֶּאֱמַר (שמות יב) וְשָׁחֲטוּ אֹתוֹ כֹּל קְהַל עֲדַת יִשְׂרָאֵל, קָהָל וְעֵדָה וְיִשְׂרָאֵל. נִכְנְסָה כַּת הָרִאשׁוֹנָה, נִתְמַלֵּאת הָעֲזָרָה, נָעֲלוּ דַלְתוֹת הָעֲזָרָה. תָּקְעוּ וְהֵרִיעוּ וְתָקְעוּ. הַכֹּהֲנִים עוֹמְדִים שׁוּרוֹת שוּרוֹת, וּבִידֵיהֶם בָּזִיכֵי כֶסֶף וּבָזִיכֵי זָהָב. שׁוּרָה שֶׁכֻּלָּה כֶּסֶף כֶּסֶף, וְשׁוּרָה שֶׁכֻּלָּהּ זָהָב זָהָב. לֹא הָיוּ מְעוֹרָבִין. וְלֹא הָיוּ לַבָּזִיכִין שׁוּלַיִם, שֶׁמָּא יַנִּיחוּם וְיִקְרַשׁ הַדָּם:

ПЕСАХ РЕЖУТ ТРИ ГРУППЫ — КАК СКАЗАНО (Шмот 12-6)- «ПУСТЬ ЗАРЕЖЕТ ЕГО ВСЕ СОБРАНИЕ ОБЩИНЫ ИЗРАИЛЯ» — СОБРАНИЕ, И ОБЩИНА, И ИЗРАИЛЬ. ВОШЛА ПЕРВАЯ ГРУППА, ДВОР ПЕРЕПОЛНИЛСЯ — ЗАПЕРЛИ ВОРОТА ВО ДВОР. ПРОТРУБИЛИ ПРОТЯЖНО ПРЕРЫВИСТО И снова ПРОТЯЖНО. КОГЕНЫ СТОЯТ РЯДАМИ, А В РУКАХ ИХ СЕРЕБРЯНЫЕ И ЗОЛОТЫЕ КОВШИ: ОДИН РЯД ВЕСЬ СЕРЕБРЯНЫЙ, ДРУГОЙ РЯД ВЕСЬ ЗОЛОТОЙ — НЕ ПЕРЕМЕШИВАЛИСЬ. И НЕ БЫЛО У ЭТИХ КОВШЕЙ ПЛОСКОГО ДНА, ЧТОБЫ НЕ ОПУСТИЛИ ИХ на землю И НЕ СВЕРНУЛАСЬ БЫ КРОВЬ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ПЯТОЙ

Отсюда и до конца главы описывается, как в Храме совершали жертвоприношение песах.

ПЕСАХ РЕЖУТ ТРИ ГРУППЫ. Весь народ, собравшийся к Храму 14 нисана для совершения жертвоприношения песах, разделяется на три группы, входящие в Храм одна после другой.

Указание именно на такой порядок имеется в Торе: КАК СКАЗАНО (Шмот 12:6): «ПУСТЬ ЗАРЕЖЕТ ЕГО — то есть песах — ВСЕ СОБРАНИЕ ОБЩИНЫ ИЗРАИЛЯ». Эти три слова — СОБРАНИЕ, и ОБЩИНА, И ИЗРАИЛЬ — намекают, что для принесения этой жертвы должно быть именно три группы входящих в Храм.

Гемара уточняет, что в каждой из групп должно быть не меньше тридцати человек. Однако в том случае, если приходило так мало людей, что было невозможно составить из них три группы в нужном количестве, поступали следующим образом. Если собирались, скажем, пятьдесят человек, то сначала в Храм впускали тридцать из них, затем десять из них выходили, и вместо них заходили другие десять, потом выходили еще десять человек, и вместо них входили остальные десять — таким образом, во дворе Храма все время было не меньше тридцати человек, совершающих жертвоприношение песах.

Едва в Храм ВОШЛА ПЕРВАЯ ГРУППА, и храмовый ДВОР ПЕРЕПОЛНИЛСЯ — ЗАПЕРЛИ ВОРОТА ВО ДВОР, чтобы оставшиеся снаружи не пытались проникнуть внутрь.

Когены ПРОТРУБИЛИ ПРОТЯЖНО, ПРЕРЫВИСТО И снова ПРОТЯЖНО, подав тем самым сигнал к началу совершения жертвоприношения — и началась шхита животных, предназначенных для жертвы песах. КОГЕНЫ СТОЯТ РЯДАМИ во всю длину храмового двора, А В РУКАХ ИХ СЕРЕБРЯНЫЕ И ЗОЛОТЫЕ КОВШИ, или «базиким» — специальные сосуды с длинными ручками для приема в них жертвенной крови: ОДИН РЯД ВЕСЬ СЕРЕБРЯНЫЙ — все когены, стоящие в одном ряду, держат в руках только серебряные ковши, ДРУГОЙ РЯД ВЕСЬ ЗОЛОТОЙ — все когены, стоящие в другом ряду, держат в руках только золотые ковши, — НЕ ПЕРЕМЕШИВАЛИСЬ, чтобы эта праздничная церемония стала более торжественной и красочной.

И НЕ БЫЛО У ЭТИХ КОВШЕЙ ПЛОСКОГО ДНА – они были закруглены или заострены снизу во избежание того, ЧТОБЫ НЕ ОПУСТИЛИ ИХ когены на землю, не забыли бы о них и тем временем НЕ СВЕРНУЛАСЬ БЫ КРОВЬ в этих ковшах, став негодной для того, чтобы плеснуть ею на жертвенник.

МИШНА ШЕСТАЯ

(ו) שָׁחַט יִשְׂרָאֵל וְקִבֵּל הַכֹּהֵן, נוֹתְנוֹ לַחֲבֵרוֹ וַחֲבֵרוֹ לַחֲבֵרוֹ, וּמְקַבֵּל אֶת הַמָּלֵא וּמַחֲזִיר אֶת הָרֵיקָן. כֹּהֵן הַקָּרוֹב אֵצֶל הַמִּזְבֵּחַ זוֹרְקוֹ זְרִיקָה אַחַת כְּנֶגֶד הַיְסוֹד:

ЗАРЕЗАЛ ПРОСТО ЕВРЕЙ, И ПРИНЯЛ КОГЕН, ПЕРЕДАЛ СВОЕМУ ТОВАРИЩУ, А ТОТ — ДРУГОМУ, И сразу же опять ПРИНИМАЕТ ПОЛНЫЙ И ВОЗВРАЩАЕТ ПУСТОЙ. КОГЕН, стоящий К ЖЕРТВЕННИКУ БЛИЖЕ всех, ПЛЕЩЕТ КРОВЬЮ ОДИН РАЗ В НАПРАВЛЕНИИ ОСНОВАНИЯ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ШЕСТОЙ

ЗАРЕЗАЛ жертвенное животное ПРОСТО ЕВРЕЙ — если хотел, так как тот, кто совершает шхиту животного, предназначенного для любого жертвоприношения, не обязательно должен быть когеном, — И ПРИНЯЛ кровь КОГЕН, так как начиная с этого момента все работы, связанные с совершением жертвоприношения, должны исполняться когенами.

Тот коген, который принял в ковш кровь песаха, сразу же ПЕРЕДАЛ этот ковш СВОЕМУ ТОВАРИЩУ — другому когену, стоящему рядом с ним в том же ряду, А ТОТ — ДРУГОМУ когену, стоящему рядом, а тот — третьему, и т.д., пока ковш с кровью не попадет к когену, который стоит последним в ряду, и он уже выплескивает ее на жертвенник.

Целью именно такого порядка действий было вовлечь возможно большее число когенов в совершение этой заповеди, чтобы осуществить принцип «во множестве народа — царское великолепие».

И сразу же, передав этот ковш по ряду, коген опять ПРИНИМАЕТ от своего соседа новый ковш, ПОЛНЫЙ крови, И ВОЗВРАЩАЕТ ему ПУСТОЙ, который был передан со стороны жертвенника. И так все время: каждый коген сначала берет полный ковш, а только потом — пустой, потому что так следует из принципа «не упускают возможность исполнить заповедь». Дело в том, что передача полного ковша — это и есть само исполнение заповеди, передача же пустого ковша — только вспомогательное действие, хоть и необходимое для совершения заповеди. Поэтому нельзя задерживать передачу полного ковша из-за возвращения пустого.

КОГЕН, стоящий К ЖЕРТВЕННИКУ БЛИЖЕ всех, ПЛЕЩЕТ КРОВЬЮ ОДИН РАЗ — выплескивает на жертвенник из ковша всю кровь одним движением, потому что лишь в одном случае коген не плещет кровью на жертвенник, а наносит ее на него своим пальцем: при совершении жертвоприношения хатат.

Гемара уточняет, что последний в ряду коген стоял не у самого жертвенника, а на расстоянии двух-трех шагов от него — для того, чтобы, сделав их, он имел возможность исполнить заповедь относить кровь к жертвеннику, которая является одной из четырех главных работ, связанных с совершением жертвоприношения.

Мишна сообщает, что коген, который выплескивал кровь песаха, должен был сделать это В НАПРАВЛЕНИИ ОСНОВАНИЯ жертвенника.

Дело в том, что основанием жертвенника назывался выступ высотой и шириной в один локоть, который огибал его не полностью, а в виде буквы «Г» только с западной и северной стороны. С остальных двух сторон основания не было — только с западной стороны он загибался на южную на один локоть, и так же с северной — на восточную, тоже только на один локоть. Поэтому наша мишна указывает, что кровь песаха должна быть выплеснута на жертвенник именно с той стороны, где есть основание.

МИШНА СЕДЬМАЯ

(ז) יָצְתָה כַּת רִאשׁוֹנָה וְנִכְנְסָה כַּת שְׁנִיָּה. יָצְתָה שְׁנִיָּה, נִכְנְסָה שְׁלִישִׁית. כְּמַעֲשֵׂה הָרִאשׁוֹנָה כָּךְ מַעֲשֵׂה הַשְּׁנִיָּה וְהַשְּׁלִישִׁית. קָרְאוּ אֶת הַהַלֵּל. אִם גָּמְרוּ שָׁנוּ, וְאִם שָׁנוּ שִׁלֵּשׁוּ, אַף עַל פִּי שֶׁלֹּא שִׁלְּשׁוּ מִימֵיהֶם. רַבִּי יְהוּדָה אוֹמֵר, מִימֵיהֶם שֶׁל כַּת שְׁלִישִׁית לֹא הִגִיעַ לְאָהַבְתִּי כִּי יִשְׁמַע ה’, מִפְּנֵי שֶׁעַמָּהּ מֻעָטִין:

ВЫШЛА ПЕРВАЯ ГРУППА И ВОШЛА ВТОРАЯ ГРУППА; ВЫШЛА ВТОРАЯ — ВОШЛА ТРЕТЬЯ. ТАК ЖЕ, КАК ДЕЛАЛА ПЕРВАЯ группа, ДЕЛАЮТ ВТОРАЯ И ТРЕТЬЯ. ЧИТАЮТ ГАЛЕЛЬ: ЕСЛИ ЗАКОНЧИЛИ — ПОВТОРЯЮТ, А ЕСЛИ закончили и ВО ВТОРОЙ РАЗ — должны прочитать В ТРЕТИЙ, ХОТЯ НИ РАЗУ НЕ СЛУЧИЛОСЬ, ЧТОБЫ ПРОЧИТАЛИ ТРИ РАЗА. РАБИ ЙЕГУДА ГОВОРИТ: НИ РАЗУ НЕ БЫЛО, ЧТОБЫ ТРЕТЬЯ ГРУППА ДОШЛА ДО «ПОЛЮБИЛ Я МОЛЬБЫ МОИ, ИБО СЛЫШИТ ГОСПОДЬ ИХ» — ИЗ-ЗА ТОГО, ЧТО В НЕЙ МАЛО НАРОДА.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ СЕДЬМОЙ

ВЫШЛА из Храма ПЕРВАЯ ГРУППА, закончив свои жертвоприношения песаха, — И сразу же ВОШЛА в Храм ВТОРАЯ ГРУППА; ВЫШЛА из Храма ВТОРАЯ группа — ВОШЛА ТРЕТЬЯ, последняя.

В точности ТАК ЖЕ, КАК все ДЕЛАЛА в Храме ПЕРВАЯ группа, совершая свое жертвоприношение песах (как описано в двух предыдущих мишнах), ДЕЛАЮТ ВТОРАЯ И ТРЕТЬЯ группы.

Все время, пока народ режет животных, предназначенных для жертвоприношения песах, а когены передают их кровь и выплескивают ее на жертвенник, левиты ЧИТАЮТ ГАЛЕЛЬ. ЕСЛИ ЗАКОНЧИЛИ его раньше, чем все люди, вошедшие в Храм, принесли свои жертвы (такое возможно, если их очень много), — ПОВТОРЯЮТ Галель еще раз, А ЕСЛИ закончили и ВО ВТОРОЙ РАЗ, а вошедшая в Храм группа еще не закончила принесения всех жертв, левиты должны ПРОЧИТАТЬ Галель В ТРЕТИЙ раз. Так полагалось делать во время жертвоприношений каждой из трех групп, ХОТЯ НИ РАЗУ НЕ СЛУЧИЛОСЬ, ЧТОБЫ левиты ПРОЧИТАЛИ Галель ТРИ РАЗА подряд во время совершения жертвоприношений одной из групп — потому что всегда когенов было очень много, и работали они так быстро, что успевали закончить работу раньше, чем левиты начинали читать Галель в третий раз.

РАБИ ЙЕГУДА ГОВОРИТ: НИ РАЗУ НЕ БЫЛО, ЧТОБЫ ТРЕТЬЯ ГРУППА ДОШЛА ДО раздела Галеля (который находится в его середине), начинающегося словами «ПОЛЮБИЛ Я МОЛЬБЫ МОИ, ИБО СЛЫШИТ Г-СПОДЬ ИХ», даже в первый раз — ИЗ-ЗА ТОГО, ЧТО В НЕЙ всегда МАЛО НАРОДА. Люди, приходившие совершать свои жертвоприношения песах, всегда торопились войти в Храм в составе первых двух групп — так что для третьей группы всегда оставалось очень мало народа.

МИШНА ВОСЬМАЯ

(ח) כְּמַעֲשֵׂהוּ בַחֹל כָּךְ מַעֲשֵׂהוּ בַשַּׁבָּת, אֶלָּא שֶׁהַכֹּהֲנִים מְדִיחִים אֶת הָעֲזָרָה שֶׁלֹּא בִרְצוֹן חֲכָמִים. רַבִּי יְהוּדָה אוֹמֵר, כּוֹס הָיָה מְמַלֵּא מִדַּם הַתַּעֲרוֹבוֹת, זְרָקוֹ זְרִיקָה אַחַת עַל גַּבֵּי הַמִּזְבֵּחַ, וְלֹא הוֹדוּ לוֹ חֲכָמִים:

ТАК ЖЕ, КАК ДЕЛАЮТ ВСЕ В БУДНИ, ДЕЛАЮТ ВСЕ В СУББОТУ — ТОЛЬКО ЧТО КОГЕНЫ МОЮТ ХРАМОВЫЙ ДВОР ПРОТИВ ЖЕЛАНИЯ МУДРЕЦОВ. РАБИ ЙЕГУДА ГОВОРИТ: ЧАШУ НАПОЛНЯЛ один из когенов СМЕСЬЮ КРОВИ И РАЗОМ ВЫПЛЕСКИВАЛ ЕЕ НА ЖЕРТВЕННИК, — НО НЕ СОГЛАСНЫ С НИМ МУДРЕЦЫ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ВОСЬМОЙ

ТАК ЖЕ в точности, КАК ДЕЛАЮТ ВСЕ, что связано с совершением жертвоприношения песах В БУДНИ, ДЕЛАЮТ ВСЕ В СУББОТУ — если с ней совпадает канун Песаха, — за одним исключением: ТОЛЬКО ЧТО КОГЕНЫ МОЮТ ХРАМОВЫЙ ДВОР ПРОТИВ ЖЕЛАНИЯ МУДРЕЦОВ.

После того, как третья группа людей заканчивала принесение своих жертвоприношений песах и выходила из Храма, когены мыли двор водой из канала, проходившего через него. В отверстие в стене, окружавшей Храм, вода вытекала наружу, и когда хотели вымыть пол храмового двора (который был вымощен мраморными плитами), это отверстие затыкали. В считанные минуты вода затопляла весь двор, тогда отверстие снова открывали и вода выливалась наружу вместе с кровью, которой был залит пол двора. Так поступали всегда — и когда 14 нисана приходился на будний день, и когда — на субботу. Однако в последнем случае это делали против желания мудрецов, не разрешавших мыть храмовый двор в субботу.

Дело в том, что, по букве закона Торы, мытье пола не является нарушением субботы, однако мудрецы запретили это как швут. Когены же опирались на принцип «в Храме нет швута» (см. Эйрувин 10:11 и далее) — и, тем не менее, мудрецы были этим недовольны, так как считали, что вовсе не всякий швут разрешен в Храме. Об этом говорит барайта, которую цитирует Гемара: «Необходимый швут разрешили, швут, в котором нет надобности, не разрешили». Однако Рамбам постановляет следующее: «ЕСЛИ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ НИСАНА СОВПАДАЕТ С СУББОТОЙ, ВСЕ ДЕЛАЮТ ТОЧНО ТАК ЖЕ, КАК В БУДНИ, И МОЮТ ХРАМОВЫЙ ДВОР В СУББОТУ, ПОТОМУ ЧТО В ХРАМЕ НЕ ЗАПРЕЩЕН ШВУТ: ДАЖЕ ТОТ ШВУТ, В КОТОРОМ НЕТ НАДОБНОСТИ ДЛЯ ХРАМОВОГО СЛУЖЕНИЯ, ПОЛНОСТЬЮ РАЗРЕШЕН» (Законы о жертвоприношении песах 1:16).

РАБИ ЙЕГУДА ГОВОРИТ: Перед тем, как мыли двор, ЧАШУ НАПОЛНЯЛ один из когенов СМЕСЬЮ КРОВИ, собранной с пола двора, И одним РАЗОМ ВЫПЛЕСКИВАЛ ЕЕ НА ЖЕРТВЕННИК.

Смысл этого действия заключался в следующем: если кровь приносимой жертвы вылилась на землю и не была донесена до жертвенника, жертвоприношение, по сути дела, не состоялось; однако в крови, собранной с пола двора, безусловно, содержится и эта кровь — выплескивая ее на жертвенник, коген задним числом исправляет положение и теперь оказывается, что среди совершенных жертвоприношений не было ни одного негодного.

НО НЕ СОГЛАСНЫ С НИМ МУДРЕЦЫ.

Причина несогласия мудрецов с раби Йегудой раскрывается в барайте, которую приводит Гемара. Дело в том, что для жертвоприношения пригодна только кровь, которая бьет из горла животного при шхите — та кровь, «вместе с которой выходит душа». Большая же часть крови, оставшейся на полу двора после совершения народом жертвоприношений песах — это кровь, которая продолжала течь из горла зарезанного животного уже после того, как его душа покинула тело, и которая уже непригодна для жертвенника. Поэтому если и случилось, что кровь какого-то песаха разлилась и не была вылита на жертвенник, ее так мало в сравнении с негодной кровью, что если вылить эту смесь на жертвенник, положения это не исправит. Однако раби Йегуда считает, что «кровь не исчезает в крови» и потому если на жертвенник попадет даже совсем немного разлившейся крови, жертвоприношение состоится.

ОДНАКО ГАЛАХА НЕ СООТВЕТСТВУЕТ МНЕНИЮ РАБИ ЙЕГУДЫ.

МИШНА ДЕВЯТАЯ

(ט) כֵּיצַד תּוֹלִין וּמַפְשִׁיטִין, אֻנְקְלָיוֹת שֶׁל בַּרְזֶל הָיוּ קְבוּעִים בַּכְּתָלִים וּבָעַמּוּדִים שֶׁבָּהֶן תּוֹלִין וּמַפְשִׁיטִין. וְכָל מִי שֶׁאֵין לוֹ מָקוֹם לִתְלוֹת וּלְהַפְשִׁיט, מַקְלוֹת דַּקִּים חֲלָקִים הָיוּ שָׁם, וּמַנִיחַ עַל כְּתֵפוֹ וְעַל כֶּתֶף חֲבֵרוֹ, וְתוֹלֶה וּמַפְשִׁיט. רַבִּי אֱלִיעֶזֶר אוֹמֵר, אַרְבָּעָה עָשָׂר שֶׁחָל לִהְיוֹת בַּשַּׁבָּת, מַנִּיחַ יָדוֹ עַל כֶּתֶף חֲבֵרוֹ, וְיַד חֲבֵרוֹ עַל כְּתֵפוֹ, וְתוֹלֶה וּמַפְשִׁיט:

КАК ПОДВЕШИВАЮТ И СВЕЖУЮТ песах? ЖЕЛЕЗНЫЕ КРЮКИ БЫЛИ УКРЕПЛЕНЫ В СТЕНАХ И НА СТОЛБАХ, НА КОТОРЫХ ВЕШАЮТ И СВЕЖУЮТ туши. А ДЛЯ ВСЕХ, КОМУ НЕ ХВАТАЛО МЕСТА, ЧТОБЫ ПОДВЕСИТЬ И ОСВЕЖЕВАТЬ свой песах, ТАМ БЫЛИ приготовлены ТОНКИЕ И ГЛАДКИЕ ПАЛКИ — каждый, кому не хватило крюка, КЛАДЕТ такую палку СЕБЕ НА ПЛЕЧО И НА ПЛЕЧО СВОЕГО ТОВАРИЩА, ВЕШАЕТ И СВЕЖУЕТ. РАБИ ЭЛИЭЗЕР ГОВОРИТ: ЧЕТЫРНАДЦАТОГО нисана, КОТОРЫЙ ВЫПАЛ НА СУББОТУ, ОН КЛАДЕТ СВОЮ РУКУ НА ПЛЕЧО ТОВАРИЩА, А РУКУ СВОЕГО ТОВАРИЩА — К СЕБЕ НА ПЛЕЧО, ВЕШАЕТ И СВЕЖУЕТ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ДЕВЯТОЙ

КАК ПОДВЕШИВАЮТ И СВЕЖУЮТ песах — снимают шкуру с туши песаха во время совершения этого жертвоприношения 14 нисана?

ЖЕЛЕЗНЫЕ КРЮКИ БЫЛИ УКРЕПЛЕНЫ В СТЕНАХ, окружавших двор Храма, И НА СТОЛБАХ, которые находились в части двора, предназначенной для разделывания туш жертвенных животных (см. Тамид 3:5 и Мидот 3:5), НА КОТОРЫХ ВЕШАЮТ за задние ноги И СВЕЖУЮТ туши.

А ДЛЯ ВСЕХ, КОМУ НЕ ХВАТАЛО МЕСТА, ЧТОБЫ ПОДВЕСИТЬ И ОСВЕЖЕВАТЬ свой песах — если народу было много и все крюки оказывались занятыми, ТАМ — во дворе Храма — БЫЛИ приготовлены ТОНКИЕ И ГЛАДКИЕ очищенные от коры — ПАЛКИ.

Вот для чего они предназначались: каждый, кому не хватило крюка, КЛАДЕТ такую палку одним концом СЕБЕ НА ПЛЕЧО И — другим концом — НА ПЛЕЧО СВОЕГО ТОВАРИЩА, ВЕШАЕТ на нее тушу песаха И СВЕЖУЕТ.

РАБИ ЭЛИЭЗЕР ГОВОРИТ: ЧЕТЫРНАДЦАТОГО нисана, КОТОРЫЙ ВЫПАЛ НА СУББОТУ не используют эти палки, потому что в субботу брать их запрещено. Тогда делают так: ОН — то есть тот, которому не хватило крюка — КЛАДЕТ СВОЮ левую РУКУ НА правое ПЛЕЧО своего ТОВАРИЩА, А левую РУКУ СВОЕГО ТОВАРИЩА — К СЕБЕ на правое ПЛЕЧО, ВЕШАЕТ тушу песаха за задние ноги на свою левую руку и на левую руку товарища, И каждый из них своей правой рукой СВЕЖУЕТ песах («Тосфот Йомтов»).

Однако мудрецы не согласны с раби Элиэзером и считают, что и в субботу свежуют туши песаха с помощью этих палок, так как «в Храме нет швута» (см. выше). А раби Элиэзер хоть и согласен, что швут разрешен в Храме, однако полагает, что использование палок — это не необходимый швут, так как, в принципе, можно обойтись и без них. А раз так — по его мнению, именно этот швут в Храме не разрешен. Однако ГАЛАХА НЕ СООТВЕТСТВУЕТ МНЕНИЮ РАБИ ЭЛИЭЗЕРА.

МИШНА ДЕСЯТАЯ

(י) קְרָעוֹ וְהוֹצִיא אֵמוּרָיו, נְתָנוֹ בַמָּגִיס וְהִקְטִירָן עַל גַּבֵּי הַמִּזְבֵּחַ. יָצְתָה כַּת רִאשׁוֹנָה וְיָשְׁבָה לָהּ בְּהַר הַבַּיִת, שְׁנִיָּה בַחֵיל, וְהַשְּׁלִישִׁית בִּמְקוֹמָהּ עוֹמֶדֶת. חָשֵׁכָה, יָצְאוּ וְצָלוּ אֶת פִּסְחֵיהֶן:

РАСПОРОЛ ЕМУ брюхо И ВЫНУЛ ЭЙМУРИН, ПОЛОЖИЛ ИХ В ГЛУБОКУЮ МИСКУ И ВОСКУРИЛ ИХ НА ЖЕРТВЕННИКЕ. ВЫШЛА ПЕРВАЯ ГРУППА И СЕЛА НА ХРАМОВОЙ ГОРЕ, ВТОРАЯ — НА ХЕЙЛЕ, А ТРЕТЬЯ СТОИТ НА СВОЕМ МЕСТЕ. СТЕМНЕЛО — все ВЫШЛИ И принялись ЖАРИТЬ СВОИ ПЕСАХИ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ДЕСЯТОЙ

Сняв шкуру со своего песаха, каждый, кто вошел в Храм для совершения этого жертвоприношения, потрошит тушу: РАСПОРОЛ ЕМУ брюхо, вычистил внутренности И ВЫНУЛ ЭЙМУРИН, то есть тот нутряной жир, который должен быть сожжен на жертвеннике. ПОЛОЖИЛ ИХ — то есть эймурин — В специальную ГЛУБОКУЮ МИСКУ И ВОСКУРИЛ ИХ НА ЖЕРТВЕННИКЕ. То есть: отдал миску с эймурин когену, который отнес их на жертвенник и сжег там.

Эту часть работы может выполнить только коген — в отличие от шхиты и разделывания туши, которые может сделать и просто еврей. В канун Песаха, когда работы было очень много, чтобы не утруждать когенов сверх меры, все виды работ, которые можно выполнять не только когенам, обычно выполняли другие люди (Гамеири).

ВЫШЛА из Храма, закончив свои жертвоприношения, ПЕРВАЯ ГРУППА.

Здесь мишна говорит о кануне Песаха, совпавшем с суботой (Раши, Рамбам), потому что в будние дни не существовало никакой проблемы с доставкой песаха домой: люди расходились из Храма по своим домам в Иерусалиме и принимались жарить песах. Однако в субботу было нельзя унести песах домой раньше, чем стемнеет, и потому для каждой из трех групп, совершающих жертвоприношения, было установлено место, где они дожидались окончания субботы.

Итак, первая группа вышла из Храма И СЕЛА НА ХРАМОВОЙ ГОРЕ, — расселась на территории Храмовой горы. ВТОРАЯ группа, выйдя из Храма, садится НА ХЕЙЛЕ — между стеной Храма и его внешней оградой, называемой «coper», «плетень» (см. Мидот 2:3). А ТРЕТЬЯ группа СТОИТ НА СВОЕМ МЕСТЕ, то есть во дворе Храма.

Комментаторы обращают внимание на точность языка Мишны: в то время, как первые две группы СИДЯТ на своих местах, третья, остающаяся внутри Храма, СТОИТ — потому что никто не имеет права сидеть во дворе Храма, кроме царей из рода Давида («Тосфот раби Акивы Эйгера»).

СТЕМНЕЛО — и суббота закончилась — все ВЫШЛИ с территории Храмовой горы и разошлись по своим домам в Иерусалиме, И принялись ЖАРИТЬ СВОИ ПЕСАХИ — потому что в субботу это делать нельзя (как разъясняется в следующей главе). Но если канун Песаха — будний день, то немедленно после окончания жертвоприношения все расходятся для того, чтобы жарить песах (Рамбам, Гамеири).

ГЛАВА ШЕСТАЯ

МИШНА ПЕРВАЯ

(א) אֵלּוּ דְבָרִים בַּפֶּסַח דּוֹחִין אֶת הַשַּׁבָּת, שְׁחִיטָתוֹ וּזְרִיקַת דָּמוֹ וּמִחוּי קְרָבָיו וְהֶקְטֵר חֲלָבָיו, אֲבָל צְלִיָּתוֹ וַהֲדָחַת קְרָבָיו אֵינָן דּוֹחִין אֶת הַשַּׁבָּת. הַרְכָּבָתוֹ וַהֲבָאָתוֹ מִחוּץ לַתְּחוּם, וַחֲתִיכַת יַבַּלְתּוֹ, אֵין דּוֹחִין אֶת הַשַּׁבָּת. רַבִּי אֱלִיעֶזֶר אוֹמֵר, דּוֹחִין:

ВОТ ЧТО МОЖНО ДЕЛАТЬ В СУББОТУ при совершении жертвоприношения ПЕСАХ: РЕЖУТ ЕГО, ПЛЕЩУТ ЕГО КРОВЬЮ на жертвенник, ВЫЧИЩАЮТ ЕГО ВНУТРЕННОСТИ И ВОСКУРЯЮТ ЕГО САЛО на жертвеннике; ОДНАКО В СУББОТУ НЕ ЖАРЯТ ЕГО И ВНУТРЕННОСТИ ЕГО НЕ ПРОМЫВАЮТ. В СУББОТУ НЕЛЬЗЯ ВЗЯТЬ ЕГО НА ПЛЕЧИ, ПРИНЕСТИ ЕГО С РАССТОЯНИЯ, БОЛЬШЕГО, ЧЕМ ТХУМ-шабат, И СРЕЗАТЬ У НЕГО БОРОДАВКУ; РАБИ ЭЛИЭЗЕР ГОВОРИТ: МОЖНО.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ПЕРВОЙ

В предыдущей главе мы уже видели, что жертвоприношение песах совершают даже в субботу. Основание для этого раскрывает барайта, которую приводит Гемара. А именно: говоря и о песахе, и о тамиде. Тора употребляет одно и то же выражение. Сказано (Бемидбар 9:2): «Пусть совершат сыны Израиля песах В НАЗНАЧЕННОЕ ДЛЯ ЭТОГО ВРЕМЯ», и сказано о тамиде (Бемидбар 28:2): «Следите за тем, чтобы приносить жертву Мою… В НАЗНАЧЕННОЕ ДЛЯ ЭТОГО ВРЕМЯ». Отсюда следует, что статус обоих жертвоприношений одинаков. В каком отношении? Тамид совершают в субботу так же, как в будни — потому что Тора говорит про мусаф (Бемидбар 28:10): «Субботнее всесожжение в субботу его, СВЕРХ ПОСТОЯННОГО ВСЕСОЖЖЕНИЯ и даров, приносимых с ним». Следовательно, если нужно, песах тоже надлежит совершать и в субботу.

Цель этой мишны — сообщить, что, однако, не все действия, связанные с совершением жертвоприношения песах, разрешены в субботу. Галаха делает различие между тем, что нельзя сделать в другое время, кроме субботы, и тем, что можно сделать перед наступлением или после окончания субботы: первое разрешено в субботу, а второе запрещено. И вот мишна перечисляет, что именно при совершении песаха можно делать в субботу, а что — нельзя.

ВОТ ЧТО МОЖНО ДЕЛАТЬ В СУББОТУ при совершении жертвоприношения ПЕСАХ — вот какие действия при совершении жертвоприношения песах разрешаются, если 14 нисана совпадает с субботой: РЕЖУТ ЕГО — шхита животного, предназначенного для жертвоприношения песах, разрешена в субботу — и ПЛЕЩУТ ЕГО КРОВЬЮ на жертвенник.

Обе эти работы невозможно сделать ни накануне (так как Тора установила именно 14 нисана как день принесения жертвы песах), ни ночью, после окончания субботы, так как в Торе сказано (Ваикра 7:38): «…В ДЕНЬ, когда Он повелел сынам Израиля приносить их жертвы». Из этих слов Гемара выводит, что совершают все жертвоприношения только днем, но не ночью (Псахим 98а).

Как замечают авторы «Тосафот», мишна указывает, что кровью песаха плещут на жертвенник, лишь по инерции после упоминания шхиты — потому что сама по себе эта работа вовсе не запрещена в субботу.

ВЫЧИЩАЮТ ЕГО ВНУТРЕННОСТИ от нечистот, потому что если отложить эту работу до окончания субботы, они протухнут.

И ВОСКУРЯЮТ ЕГО САЛО на жертвеннике. Несмотря на то, что воскурение на жертвеннике соответствующих частей жертвоприношений может происходить и ночью, в данном случае это делают днем. Так диктует принцип «самое лучшее исполнение заповеди — вовремя»: жертвоприношения, в принципе, должны совершаться днем, и поскольку шхита уже приостановила действие законов субботы ( или по выражению Г АЛ АХИ «оттеснила субботу»), те части нутряного сала, которые должны быть сожжены на жертвеннике, сжигают также в субботу.

Об этом говорит барайта, которую цитирует Гемара (Пса-хим 686): «Взгляни-ка, насколько хороша заповедь, исполненная вовремя: ведь несмотря на то, что воскурение на жертвеннике сала и частей жертвоприношений может продолжаться всю ночь, все-таки не дожидаются для этого пока стемнеет!»

ОДНАКО В СУББОТУ НЕ ЖАРЯТ ЕГО — то есть песах, так как это вполне можно отсрочить до исхода субботы,- И уже очищенные ВНУТРЕННОСТИ ЕГО НЕ ПРОМЫВАЮТ, чтобы удалить из них остатки нечистот — так как если отложить это до окончания субботы, уже можно не опасаться, что они протухнут.

В СУББОТУ НЕЛЬЗЯ ВЗЯТЬ ЕГО — то есть животное, предназначенное для жертвоприношения песах, — НА ПЛЕЧИ и принести его в Храм, пройдя через улицы, по которым в субботу ничего не разрешается проносить. Также нельзя ПРИНЕСТИ ЕГО С РАССТОЯНИЯ, БОЛЬШЕГО, ЧЕМ ТХУМ-шабат, являющегося границей территории, в пределах которой можно выходить в субботу из города.

И еще нельзя в субботу СРЕЗАТЬ У НЕГО БОРОДАВКУ — наличие которой у животного не позволяет принести его в жертву Всевышнему.

Все эти действия, согласно букве закона Торы, на самом деле, разрешены в субботу: можно ВЗЯТЬ НА ПЛЕЧИ живое животное, так как «живой несет самого себя» и потому это не является работой, запрещенной в субботу; точно так же можно, в принципе, ПРИНЕСТИ ЕГО С РАССТОЯНИЯ, БОЛЬШЕГО, ЧЕМ ТХУМ-ШАБАТ; а УДАЛИТЬ БОРОДАВКУ можно ногтями или зубами — то есть, как бы нечаянно (Раши). Они все подпадают под категорию швут и потому, кажется, могли бы быть разрешены в субботу ради совершения заповеди о жертвоприношении песах. Но, тем не менее, они запрещены по причине, указанной выше: нет никакой необходимости в нарушении этого швута, так как все это можно сделать еще в пятницу, до наступления субботы.

Однако, на первый взгляд, запрет удалять бородавку противоречит тому, что сказано в Мишне в другом месте (Эйрувин 10:13): «Срезают бородавку в Храме». Тем не менее, в действительности противоречия здесь нет: в трактате «Эйрувин» говорится о засохшей бородавке, а в нашей мишне о свежей, и ее нельзя удалять даже способом, отличающимся от обычного по той же самой причине: это можно сделать заранее, до наступления субботы (Бартанура).

РАБИ ЭЛИЭЗЕР ГОВОРИТ: МОЖНО — и принести в Храм песах на плечах, и доставить его с расстояния, большего, чем тхум-шабат, и также удалить бородавку, из-за которой нельзя принести это животное в жертву. Дело в том, что, согласно мнению раби Элиэзера, действия, не являющиеся сами по себе исполнением заповеди, оттесняющей на задний план законы субботы, но необходимые для исполнения этой заповеди, также оттесняют субботу (см. Шабат 19а).

Конец этой мишны мы объяснили согласно комментариям Раши и Бартануры. Однако Рамбам считает, что, по мнению первого такая, запреты ВЗЯТЬ ПЕСАХ НА ПЛЕЧИ, ПРИНЕСТИ ЕГО С РАССТОЯНИЯ, БОЛЬШЕГО, ЧЕМ ТХУМ-ШАБАТ, И УДАЛИТЬ У НЕГО БОРОДАВКУ — запреты согласно букве закона Торы.

А именно: ВЗЯТЬ ПЕСАХ НА ПЛЕЧИ в субботу нельзя потому, что принцип «живой несет самого себя» относится лишь к человеку, но не к животному или птице, и, следовательно, это ноша, запрещенная в субботу; ПРИНЕСТИ ЕГО С РАССТОЯНИЯ, БОЛЬШЕГО, ЧЕМ ТХУМ-ШАБАТ, нельзя в соответствии с точкой зрения раби Акивы, считающего, что тхум-шабат — заповедь Торы, а не установление мудрецов; СРЕЗАТЬ БОРОДАВКУ в субботу нельзя потому, что здесь имеется в виду свежая бородавка, которую удалить надлежит только с помощью инструмента — а это работа, запрещенная в субботу. Все эти работы не оттесняют субботы, потому что их можно сделать заранее, в пятницу.

Впрочем, если свежую бородавку можно удалить рукой, это не запрещается сделать, а если она засохшая — то это можно сделать и с помощью инструмента, так как в этих случаях нарушается только запрет швута, а в Храме он не существует.

Что же касается РАБИ ЭЛИЭЗЕРА, то, согласно Рамбаму, он считает, что и запрет принести животное для жертвоприношения песах с расстояния, большего, чем тхум-шабат, не более, чем запрет швута — потому что принцип «живой несет самого себя» в равной степени относится и к животным, и к птицам (как говорит Бен Бтейра выше, 4:3), а тхум-шабат установлен не Торой, а мудрецами. По этой причине все эти работы разрешается выполнять для совершения жертвоприношения песах и в субботу тоже — несмотря на то, что, в принципе, их можно было бы сделать и накануне.

МИШНА ВТОРАЯ

(ב) אָמַר רַבִּי אֱלִיעֶזֶר, וַהֲלֹא דִין הוּא, מָה אִם שְׁחִיטָה שֶׁהִיא מִשּׁוּם מְלָאכָה דּוֹחָה אֶת הַשַּׁבָּת, אֵלּוּ שֶׁהֵן מִשּׁוּם שְׁבוּת לֹא יִדְחוּ אֶת הַשַּׁבָּת. אָמַר לוֹ רַבִּי יְהוֹשֻׁעַ, יוֹם טוֹב יוֹכִיחַ, שֶׁהִתִּירוּ בוֹ מִשּׁוּם מְלָאכָה, וְאָסְרוּ בוֹ מִשּׁוּם שְׁבוּת. אָמַר לוֹ רַבִּי אֱלִיעֶזֶר, מַה זֶּה, יְהוֹשֻׁעַ, מָה רְאָיָה רְשׁוּת לַמִּצְוָה. הֵשִׁיב רַבִּי עֲקִיבָא וְאָמַר, הַזָּאָה תוֹכִיחַ, שֶׁהִיא מִצְוָה וְהִיא מִשּׁוּם שְׁבוּת וְאֵינָהּ דּוֹחָה אֶת הַשַּׁבָּת. אַף אַתָּה אַל תִּתְמָהּ עַל אֵלּוּ, שֶׁאַף עַל פִּי שֶׁהֵן מִצְוָה וְהֵן מִשּׁוּם שְׁבוּת, לֹא יִדְחוּ אֶת הַשַּׁבָּת. אָמַר לוֹ רַבִּי אֱלִיעֶזֶר, וְעָלֶיהָ אֲנִי דָן, וּמָה אִם שְׁחִיטָה שֶׁהִיא מִשּׁוּם מְלָאכָה, דּוֹחָה אֶת הַשַּׁבָּת. הַזָּאָה שֶׁהִיא מִשּׁוּם שְׁבוּת, אֵינוֹ דִין שֶׁדּוֹחָה אֶת הַשַּׁבָּת. אָמַר לוֹ רַבִּי עֲקִיבָא, אוֹ חִלּוּף, מָה אִם הַזָּאָה שֶׁהִיא מִשּׁוּם שְׁבוּת, אֵינָהּ דּוֹחָה אֶת הַשַּׁבָּת. שְׁחִיטָה שֶׁהִיא מִשּׁוּם מְלָאכָה, אֵינוֹ דִין שֶׁלֹּא תִדְחֶה אֶת הַשַּׁבָּת. אָמַר לוֹ רַבִּי אֱלִיעֶזֶר, עֲקִיבָא, עָקַרְתָּ מַה שֶּׁכָּתוּב בַּתּוֹרָה, (בֵּין הָעַרְבַּיִם), בְּמוֹעֲדוֹ (במדבר ט) בֵּין בַּחֹל בֵּין בַּשַּׁבָּת. אַמַר לוֹ, רַבִּי, הָבֵא לִי מוֹעֵד לָאֵלּוּ כַּמּוֹעֵד לַשְּׁחִיטָה. כְּלָל אָמַר רַבִּי עֲקִיבָא, כָּל מְלָאכָה שֶׁאֶפְשָׁר לַעֲשׂוֹתָהּ מֵעֶרֶב שַׁבָּת, אֵינָהּ דּוֹחָה אֶת הַשַּׁבָּת. שְׁחִיטָה שֶׁאִי אֶפְשָׁר לַעֲשׂוֹתָהּ מֵעֶרֶב שַׁבָּת, דּוֹחָה אֶת הַשַּׁבָּת:

СКАЗАЛ РАБИ ЭЛИЭЗЕР: ДА ВЕДЬ ЭТОГО требует ПРИНЦИП ЭКСТРАПОЛЯЦИИ: УЖ ЕСЛИ ШХИТА, КОТОРАЯ запрещена КАК РАБОТА, ОТТЕСНЯЕТ СУББОТУ — ЭТИ работы, КОТОРЫЕ запрещены КАК ШВУТ, НЕ ОТТЕСНЯТ СУББОТУ? ОТВЕТИЛ ЕМУ РАБИ ЙЕГОШУА: ПРАЗДНИК ЯВИТСЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ: РАБОТУ В ПРАЗДНИК РАЗРЕШИЛИ, А ШВУТ ЗАПРЕТИЛИ. СКАЗАЛ ЕМУ РАБИ ЭЛИЭЗЕР: КАК ЭТО, ЙЕГОШУА? РАЗВЕ можно приводить ДЛЯ ЗАПОВЕДИ как ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ПРАВО, предоставленное человеку? ВОЗРАЗИЛ ему РАБИ АКИВА, СКАЗАВ: БРЫЗГАНИЕ мей-нида ЯВИТСЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ: ОНО для ЗАПОВЕДИ, И ОНО же запрещено КАК ШВУТ, И НЕ ОТТЕСНЯЕТ СУББОТУ; ТАК ТЫ И НЕ УДИВЛЯЙСЯ, ЧТО ЭТИ работы НЕ ОТТЕСНЯЮТ СУББОТУ — ХОТЯ ОНИ и для ЗАПОВЕДИ, И запрещены КАК ШВУТ. СКАЗАЛ ЕМУ РАБИ ЭЛИЭЗЕР: Как раз ЕЕ-ТО Я и ОБСУЖДАЮ: УЖ ЕСЛИ ШХИТА, КОТОРАЯ запрещена КАК РАБОТА, ОТТЕСНЯЕТ СУББОТУ — РАЗВЕ НЕ ЛОГИЧНО, ЧТОБЫ БРЫЗГАНИЕ мей-нида, КОТОРОЕ запрещено КАК ШВУТ, ОТТЕСНИЛО СУББОТУ? ОТВЕТИЛ ЕМУ РАБИ АКИВА: ИЛИ НАОБОРОТ — УЖ ЕСЛИ БРЫЗГАНИЕ мей-нида, КОТОРОЕ запрещено КАК ШВУТ, НЕ ОТТЕСНЯЕТ СУББОТУ — РАЗВЕ НЕ ЛОГИЧНО, ЧТОБЫ ШХИТА, запрещенная КАК РАБОТА, НЕ ОТТЕСНЯЛА СУББОТУ? СКАЗАЛ ЕМУ РАБИ ЭЛИЭЗЕР: АКИВА, ТЫ СТЕР ТО, ЧТО НАПИСАНО В ТОРЕ (Бемидбар 9:3): «ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ… В ПРЕДНАЗНАЧЕННОЕ ДЛЯ ЭТОГО ВРЕМЯ» — ХОТЬ В БУДНИ, ХОТЬ В СУББОТУ. ОТВЕТИЛ ЕМУ тот: РАБИ, ПРИВЕДИ МНЕ пример ВРЕМЕНИ, ПРЕДНАЗНАЧЕННОГО ДЛЯ ЭТИХ работ, ТОЧНО ТАК ЖЕ, КАК есть ВРЕМЯ, ПРЕДНАЗНАЧЕННОЕ ДЛЯ ШХИТЫ. ОБЩЕЕ ПРАВИЛО СФОРМУЛИРОВАЛ РАБИ АКИВА: ВСЯКАЯ РАБОТА, КОТОРУЮ МОЖНО СДЕЛАТЬ НАКАНУНЕ СУББОТЫ, НЕ ОТТЕСНЯЕТ СУББОТУ; ШХИТА, КОТОРУЮ НЕВОЗМОЖНО СОВЕРШИТЬ НАКАНУНЕ СУББОТЫ — ОТТЕСНЯЕТ СУББОТУ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ВТОРОЙ Эта мишна является продолжением предыдущей.

СКАЗАЛ РАБИ ЭЛИЭЗЕР: ДА ВЕДЬ ЭТОГО — вывода, что работы, связанные с совершением жертвоприношения песах и запрещенные в субботу как швут, на самом деле должны быть разрешены несмотря на то, что их можно выполнить накануне субботы, — требует ПРИНЦИП ЭКСТРАПОЛЯЦИИ — один из 13 способов исследования содержания Торы. Согласно ему УЖ ЕСЛИ ШХИТА, КОТОРАЯ запрещена в субботу КАК настоящая РАБОТА (см. Шабат 7:2), ОТТЕСНЯЕТ СУББОТУ во время совершения жертвоприношения песах, — ЭТИ работы — перенос животного на плечах, доставка его из-за пределов тхум-шабат, и срезание у него бородавки, КОТОРЫЕ запрещены в субботу только КАК ШВУТ, то есть мудрецами, а не Торой, — разве НЕ ОТТЕСНЯТ СУББОТУ? — Они тем более должны быть разрешены!

ОТВЕТИЛ ЕМУ — то есть раби Элиэзеру — РАБИ ЙЕГОШУА: ПРАЗДНИК ЯВИТСЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ того, что твое рассуждение неверно. Принцип экстраполяции в данном случае неприменим: РАБОТУ в полном смысле этого понятия — например, шхиту и приготовление пищи на огне — В ПРАЗДНИК РАЗРЕШИЛИ всем, А ШВУТ — хотя он является только установлением мудрецов — ЗАПРЕТИЛИ. Например, в праздник нельзя принести животное с расстояния, большего, чем тхум-шабат, чтобы зарезать его и приготовить праздничную трапезу, несмотря на то, что тхум тоже только установление мудрецов. Поскольку это можно было сделать еще накануне, в праздник это запрещено.

СКАЗАЛ ЕМУ — раби Йегошуа — РАБИ ЭЛИЭЗЕР: КАК ЭТО, ЙЕГОШУА? РАЗВЕ можно приводить ДЛЯ ЗАПОВЕДИ Торы как ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ПРАВО, предоставленное каждому человеку? То есть: еда в праздник — не заповедь Торы, каждый человек имеет право есть или не есть, если захочет, но в отличие от этого жертвоприношение песах — заповедь, которую все евреи обязаны исполнить. Так как же ты приводишь пример швута, отданного на усмотрение любого человека, как доказательство правильности твоего мнения о швуте, связанного с исполнением заповеди Торы?

Впрочем, раби Йегошуа полагает, что любое веселье в праздник — заповедь Торы, и, тем не менее, оно не отменяет запрета швута. Так что, с его точки зрения, приведенный им довод справедлив: то, что касается исполнения одной заповеди, подтверждается тем, что касается исполнения другой заповеди (Гемара).

ВОЗРАЗИЛ ему — то есть раби Элиэзеру — РАБИ АКИВА, СКАЗАВ: БРЫЗГАНИЕ мей-нида ЯВИТСЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ. Для того, чтобы очистить от ритуальной нечистоты того, кто соприкоснулся с трупом, в третий и седьмой дни его очищения на него брызгают родниковую воду, смешанную с пеплом рыжей телицы, то есть мей-нида (см. Бемидбар 19:12). Если же седьмой день его очищения оказывается субботой, совпавшей с кануном праздника Песах, мей-нида на него не брызгают — несмотря на то, что ОНО необходимо для исполнения ЗАПОВЕДИ. Ведь если бы это сделали, он очистился бы от своей ритуальной нечистоты и смог бы исполнить заповедь Торы о принесении жертвы песах, а теперь из-за того, что на него не брызгают мей-нида, он так и остается ритуально нечистым и не может исполнить заповедь о песахе.

И ОНО же запрещено КАК ШВУТ. Запрет очищения от ритуальной нечистоты в субботу не более, чем швут, потому что это действие только видимость работы, в результате которой негодное становится годным (Раши).

Гемара приводит еще одно обоснование этого запрета: опасение, что кто-то возьмет сосуд с мей-нида и пронесет его минимум четыре локтя по общей улице, нарушив тем самым субботу.

И, тем не менее, Галаха говорит, что очищение человека от трупной ритуальной нечистоты НЕ ОТТЕСНЯЕТ СУББОТУ.

ТАК ТЫ И НЕ УДИВЛЯЙСЯ, — заключает раби Акива, — ЧТО ЭТИ работы — то есть перенесение песаха на плечах и остальные, о которых говорится в конце предыдущей мишны, — НЕ ОТТЕСНЯЮТ СУББОТУ — ХОТЯ ОНИ и необходимы для исполнения ЗАПОВЕДИ о жертвоприношении песах, И в то же время запрещены только КАК ШВУТ — поскольку их все можно выполнить еще до наступления субботы.

СКАЗАЛ ЕМУ — то есть раби Акиве — РАБИ ЭЛИЭЗЕР: Как раз ЕЕ-ТО Я и ОБСУЖДАЮ — именно к очищению от трупной нечистоты я и применяю метод экстраполяции, доказывая, что оно разрешено в субботу: УЖ ЕСЛИ ШХИТА животного, предназначенного для жертвоприношения песах, КОТОРАЯ вообще-то запрещена в субботу КАК настоящая РАБОТА, в данном случае ОТТЕСНЯЕТ СУББОТУ — если она совпадает с кануном Песаха, — РАЗВЕ НЕ ЛОГИЧНО, ЧТОБЫ БРЫЗГАНИЕ мей-нида, КОТОРОЕ запрещено в субботу только КАК ШВУТ, ОТТЕСНИЛО СУББОТУ?

ОТВЕТИЛ ЕМУ РАБИ АКИВА: ИЛИ НАОБОРОТ — твое рассуждение можно перевернуть от конца к началу и тем же самым методом экстраполяции доказать, что шхита песаха невозможна в субботу: УЖ ЕСЛИ БРЫЗГАНИЕ мей-нида, КОТОРОЕ запрещено в субботу КАК ШВУТ, НЕ ОТТЕСНЯЕТ СУББОТУ — РАЗВЕ НЕ ЛОГИЧНО, ЧТОБЫ ШХИТА, запрещенная в субботу КАК настоящая РАБОТА, НЕ ОТТЕСНЯЛА СУББОТУ?

Гемара разъясняет: в действительности намерением раби Акивы вовсе не было доказать, что шхита песаха должна быть запрещена в субботу. Приводя это рассуждение, раби Акива хотел лишь напомнить раби Элиэзру, своему учителю, чему он сам учил его: что очищение от трупной нечистоты не оттесняет субботу. Напрямую он не сказал это раби Элиэзеру потому, что неприлично ученику — даже тому, который сам является авторитетом Торы, — говорить учителю: «Ты забыл, чему сам учил меня» (см. Псахим 69а).

СКАЗАЛ ЕМУ РАБИ ЭЛИЭЗЕР: АКИВА, ТЫ СТЕР ТО, ЧТО НАПИСАНО В ТОРЕ — если ты собираешься экстраполировать запрет брызгания мей-нида в субботу на шхиту Песаха, ты игнорируешь то, что буквально написано в Торе (Бемидбар 9:3): «В четырнадцатый день этого месяца, ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ совершите его, В ПРЕДНАЗНАЧЕННОЕ ДЛЯ ЭТОГО ВРЕМЯ» — то есть ХОТЬ В БУДНИ, ХОТЬ В СУББОТУ. Следовательно, совершение жертвоприношения песах оттесняет субботу на задний план.

Есть вариант текста мишны, в котором опущены слова «после полудня»: ТЫ СТЕР ТО, ЧТО НАПИСАНО В ТОРЕ: «В ПРЕДНАЗНАЧЕННОЕ ДЛЯ ЭТОГО ВРЕМЯ». В этом случае имеется в виду не стих Бемидбар 9:3, а предшествующий ему (9:2): «Пусть совершат сыны Израиля песах В ПРЕДНАЗНАЧЕННОЕ ДЛЯ ЭТОГО ВРЕМЯ» — который используется для проведения аналогии между тамидом, приносимым также в субботу, и Песахом, который, следовательно, тоже совершают, если нужно, в субботу (см. предисловие к объяснению предыдущей мишны; см. также «Тосфот Йомтов»).

ОТВЕТИЛ ЕМУ тот: — раби Акива отпарировал, сказав ему: РАБИ, ПРИВЕДИ МНЕ пример ВРЕМЕНИ, ПРЕДНАЗНАЧЕННОГО ДЛЯ ЭТИХ работ ТОЧНО ТАК ЖЕ, КАК есть ВРЕМЯ, ПРЕДНАЗНАЧЕННОЕ ДЛЯ ШХИТЫ Песаха. То есть: докажи, что есть время, специально предназначенное для того, чтобы нести песах на плечах, доставлять его из-за пределов тхума и удалять его бородавки, точно так же, как есть время, специально предназначенное для шхиты песаха и принесения его в жертву — то есть 14 нисана. Поскольку же ясно, что для этих работ установленного времени нет, их можно сделать и накануне субботы. Значит, они не являются действиями, необходимыми для совершения жертвоприношения песах, и на них не распространяется предписание Торы совершить песах «в назначенное для этого время».

Тоже самое относится и к очищению от трупной нечистоты: раз оно не входит в число действий, необходимых для совершения песаха, на него не распространяется предписание Торы «совершите его в предназначенное для этого время» (Раши, Бартанура). К тому же раби Акива узнал именно из слов самого раби Элиэзера, что в субботу не брызгают мей-нида (Гамеири).

ОБЩЕЕ ПРАВИЛО СФОРМУЛИРОВАЛ РАБИ АКИВА: ВСЯКАЯ РАБОТА, КОТОРУЮ МОЖНО СДЕЛАТЬ НАКАНУНЕ СУББОТЫ — например, любая из тех работ, о которых говорит предыдущая мишна: переносить песах на плечах и т.д., — НЕ ОТТЕСНЯЕТ СУББОТУ; значит, ШХИ-ТА, КОТОРУЮ НЕВОЗМОЖНО СОВЕРШИТЬ НАКАНУНЕ СУББОТЫ — потому что, например, время шхиты песаха установлено Торой именно на 14 нисана, — ОТТЕСНЯЕТ СУББОТУ. Как сказано в Торе: «В назначенное для этого время» — следовательно, даже в субботу.

ГАЛАХАСООТВЕТСТВУЕТ МНЕНИЮ РАБИ АКИВЫ, а сформулированное им общее правило повторяется в Мишне в связи с проблемами совершения обрезания в субботу (Шабат 19:1) и принесения мучного жертвоприношения первосвященником (Мнахот 11:3).

МИШНА ТРЕТЬЯ

(ג) אֵימָתַי מֵבִיא חֲגִיגָה עִמּוֹ, בִּזְמַן שֶׁהוּא בָא בַּחֹל בְּטָהֳרָה וּבְמֻעָט. וּבִזְמַן שֶׁהוּא בָא בַּשַּׁבָּתבִּמְרֻבֶּה וּבְטֻמְאָה, אֵין מְבִיאִין עִמּוֹ חֲגִיגָה:

КОГДА ПРИВОДЯТ С СОБОЙ ХАГИГУ? КОГДА ПРИХОДЯТ В БУДНИЙ ДЕНЬ, И большинство общества РИТУАЛЬНО ЧИСТО, А песах МАЛ. НО КОГДА ПРИХОДЯТ В СУББОТУ, И песах ВЕЛИК, А большинство общества НЕЧИСТО — тогда НЕ ПРИВОДЯТ С СОБОЙ ХАГИГУ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ТРЕТЬЕЙ

14 нисана, кроме песаха, совершали еще одно жертвоприношение. Оно относилось к виду шламим, но имело особое название: «хагига четырнадцатого [нисана], то есть «праздничная жертва четырнадцатого нисана», или просто хагига. Основание для этого — слова Торы (Дварим 16:2): «И режь [животное, предназначенное для жертвоприношения] песах Г-споду, твоему Б-гу, из мелкого и крупного рогатого скота». Сразу же возникает вопрос: почему Тора упоминает здесь крупный рогатый скот — ведь ясно же сказано, что для песаха годится только ягненок или козленок (Шмот 12:3)?! Поэтому Гемара объясняет, что Тора намекает здесь на два жертвоприношения: мелкий рогатый скот — для песаха, крупный рогатый скот — для хагиги.

Тем не менее, хагига имеет не самостоятельное, а вспомогательное значение. Цель этого жертвоприношения — обеспечить, чтобы мясо песаха ели уже на сытый желудок. Дело в том, что из-за требований, предъявляемых к животному, предназначаемому для песаха, — «самец, не достигший года, без единого телесного недостатка» — достать его в необходимом количестве было не так-то просто. Поэтому, чаще всего, для совершения жертвоприношения песах и трапезы в первую пасхальную ночь объединялось несколько семей (см. Шмот 12:4). В результате этого одного ягненка или козленка было мало, чтобы все участники трапезы наелись, и потому сначала ели мясо жертвы хагига (произнеся перед этим благословение «…И повелел нам есть мясо жертвы») — но не досыта. И когда, в самом конце трапезы, каждый съедал немного мяса песаха, получалось, что именно им он окончательно насыщался.

Эта мишна сообщает, что, однако, не всегда вместе с Песахом приводили в Храм хагигу, — потому что это жертвоприношение не является такой же обязанностью, как песах. Гемара разъясняет, что содержание этой мишны связано с вышесказанным (мишна первая): что в субботу нельзя взять песах на плечи и т.д. В дополнение к этому наша мишна сообщает, что принесение «хагиги четырнадцатого» тоже не оттесняет субботы.

КОГДА ПРИВОДЯТ С СОБОЙ ХАГИГУ — когда вместе с животным, предназначенным для жертвоприношения песах, приводят в Храм еще одно, предназначенное для жертвоприношения хагига?

КОГДА ПРИХОДЯТ В БУДНИЙ ДЕНЬ — когда канун Песаха является будним днем, И большинство общества РИТУАЛЬНО ЧИСТО, А песах, который привели, МАЛ и недостаточен, чтобы все, кто будет участвовать в праздничной трапезе, наелись его мясом. Тогда сначала едят мясо хагиги, чтобы песах съесть уже на сытый желудок (как было сказано выше, в предисловии к объяснению этой мишны).

НО КОГДА для совершения жертвоприношения песах ПРИХОДЯТ В СУББОТУ — когда канун Песаха оказывается субботой,- И песах ВЕЛИК — то есть для праздничной трапезы объединилось немного людей, так что туши песаха им вполне достаточно, чтобы наесться, А большинство общества ритуально НЕЧИСТО, и жертва песах приносится ритуально нечистой (как будет сказано ниже, 7:6) — тогда НЕ ПРИВОДЯТ С СОБОЙ ХАГИГУ, потому что она не является обязанностью, не оттесняет субботу и не может быть принесена в состоянии ритуальной нечистоты.

МИШНА ЧЕТВЕРТАЯ

(ד) חֲגִיגָה הָיְתָה בָאָה מִן הַצֹּאן, מִן הַבָּקָר, מִן הַכְּבָשִׂים וּמִן הָעִזִּים, מִן הַזְּכָרִים וּמִן הַנְּקֵבוֹת. וְנֶאֱכֶלֶת לִשְׁנֵי יָמִים וְלַיְלָה אֶחָד:

ХАГИГУ ПРИНОСИЛИ И ИЗ МЕЛКОГО РОГАТОГО СКОТА, И ИЗ КРУПНОГО РОГАТОГО СКОТА — И ИЗ ОВЕЦ, И ИЗ КОЗ, ХОТЬ САМЦОВ, ХОТЬ САМОК, И ЕДЯТ ее в течение ДВУХ ДНЕЙ И ОДНОЙ НОЧИ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ЧЕТВЕРТОЙ

ХАГИГУ ПРИНОСИЛИ И ИЗ МЕЛКОГО РОГАТОГО СКОТА, И ИЗ КРУПНОГО РОГАТОГО СКОТА — хоть то, хоть это, по желанию и по возможностям, И ИЗ ОВЕЦ, И ИЗ КОЗ, ХОТЬ САМЦОВ, ХОТЬ САМОК, без ограничения. В отличие от этого песах не мог быть принесен из крупного рогатого скота и должен был быть только мужского пола.

И ЕДЯТ ее в течение ДВУХ ДНЕЙ И ОДНОЙ НОЧИ, как все жертвоприношения вида шламим, а именно, 14 и 15 нисана и ночью между ними. Однако мясо Песаха можно есть только в первую ночь Песаха (до полуночи). Тем не менее, мудрецы постановили, что мясо хагиги, поданное на стол вместе с мясом песаха, приобретает его статус: его едят, соблюдая все законы о том, как едят песах, и сжигают то, что останется от него после полуночи. Причиной этого постановления явилось опасение, что мясо песаха перемешается на столе с мясом хагиги и заповедь есть его только в первую ночь Песаха будет нарушена (Рамбам, Законы о жертвоприношении песах 10:14).

Автор «Млехет Шломо» пишет: «Мне, по скудости моего разумения, представляется, что хотя овцы и козы, упомянутые в мишне, это и есть мелкий рогатый скот, о котором сказано выше, в том, что мишна называет их поименно, есть особый смысл. Можно было бы подумать, что более правильно было приносить «хагигу четырнадцатого» именно из крупного рогатого скота, чтобы не перепутать его с Песахом. Однако мишна подчеркивает, что опасение это безосновательно, и хагигу можно также приносить из овец и из коз — несмотря на то, что песах тоже приносят из них же, исполняя написанное в Торе (Шмот 12:5): «Из ягнят и из козлят берите [его]»».

МИШНА ПЯТАЯ

(ה) הַפֶּסַח שֶׁשְּׁחָטוֹ שֶׁלֹּא לִשְׁמוֹ בַשַּׁבָּת, חַיָּב עָלָיו חַטָּאת. וּשְׁאָר כָּל הַזְּבָחִים שֶׁשְּׁחָטָן לְשֵׁם פֶּסַח, אִם אֵינָן רְאוּיִין, חַיָּב. וְאִם רְאוּיִין הֵן, רַבִּי אֱלִיעֶזֶר מְחַיֵּב חַטָּאת, וְרַבִּי יְהוֹשֻׁעַ פּוֹטֵר. אָמַר רַבִּי אֱלִיעֶזֶר, מָה אִם הַפֶּסַח שֶׁהוּא מֻתָּר לִשְׁמוֹ, כְּשֶׁשִּׁנָּה אֶת שְׁמוֹ, חַיָּב. זְבָחִים שֶׁהֵן אֲסוּרִין לִשְׁמָן, כְּשֶׁשִּׁנָּה אֶת שְׁמָן, אֵינוֹ דִין שֶׁיְּהֵא חַיָּב. אָמַר לוֹ רַבִּי יְהוֹשֻׁעַ, לֹא, אִם אָמַרְתָּ בַּפֶּסַח שֶׁשִּׁנָּהוּ לְדָבָר אָסוּר, תֹּאמַר בַּזְּבָחִים שֶׁשִּׁנָּן לְדָבָר הַמֻּתָּר. אָמַר לוֹ רַבִּי אֱלִיעֶזֶר, אֵמוּרֵי צִבּוּר יוֹכִיחוּ, שֶׁהֵן מֻתָּרִין לִשְׁמָן, וְהַשּׁוֹחֵט לִשְׁמָן, חַיָּב. אָמַר לוֹ רַבִּי יְהוֹשֻׁעַ, לֹא, אִם אָמַרְתָּ בְּאֵמוּרֵי צִבּוּר שֶׁיֶּשׁ לָהֶן קִצְבָה, תֹּאמַר בַּפֶּסַח שֶׁאֵין לוֹ קִצְבָה. רַבִּי מֵאִיר אוֹמֵר, אַף הַשּׁוֹחֵט לְשֵׁם אֵמוּרֵי צִבּוּר, פָּטוּר:

Тот кто ЗАРЕЗАЛ ПЕСАХА В СУББОТУ, НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕГО, ОБЯЗАН ПРИНЕСТИ ЗА ЭТО ХАТАТ, А что касается ЛЮБЫХ ДРУГИХ ЖЕРТВ, КОТОРЫХ ЗАРЕЗАЛ, ИМЕЯ В ВИДУ ПЕСАХ, то ЕСЛИ ОНИ НЕПРИГОДНЫ — ОБЯЗАН принести хатат, ЕСЛИ ЖЕ ОНИ ПРИГОДНЫ — РАБИ ЭЛИЭЗЕР ОБЯЗЫВАЕТ ПРИНЕСТИ ХАТАТ, А РАБИ ЙЕГОШУА ОСВОБОЖДАЕТ. СКАЗАЛ РАБИ ЭЛИЭЗЕР: УЖ ЕСЛИ ПЕСАХ

МОЖНО резать в субботу, ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕГО, а ЕСЛИ НАЗВАЛ ЕГО ДРУГИМ ИМЕНЕМ, ОБЯЗАН принести хатат — то, если ИЗМЕНИЛ ИМЯ одной из ЖЕРТВ, КОТОРЫЕ НЕЛЬЗЯ резать в субботу, ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ИХ, РАЗВЕ НЕ ЛОГИЧНО ОБЯЗАТЬ принести за это хатат? ОТВЕТИЛ ЕМУ РАБИ ЙЕГОШУА: НЕТ! ЕСЛИ ТЫ СКАЗАЛ ПРО ПЕСАХ, КОТОРЫЙ ЗАМЕНИЛИ НА ТО, ЧТО ЗАПРЕЩЕНО, СКАЖЕШЬ ЛИ то же самое ПРО ЖЕРТВЫ, КОТОРЫЕ ЗАМЕНИЛИ НА ТО, ЧТО РАЗРЕШЕНО? СКАЗАЛ ЕМУ РАБИ ЭЛИЭЗЕР: ОБЩЕСТВЕННЫЕ ЖЕРТВЫ ЯВЯТСЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ: ИХ РАЗРЕШЕНО резать в субботу, ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ИХ, А ТОТ, КТО РЕЖЕТ, ИМЕЯ В ВИДУ ИХ, другие жертвы, ОБЯЗАН принести хатат. ОТВЕТИЛ ЕМУ РАБИ ЙЕГОШУА: НЕТ! ЕСЛИ ТЫ СКАЗАЛ ПРО ОБЩЕСТВЕННЫЕ ЖЕРТВЫ, У КОТОРЫХ ЕСТЬ СТРОГАЯ НОРМА, СКАЖЕШЬ ЛИ то же самое ПРО ПЕСАХ, У КОТОРОГО НОРМЫ НЕТ? РАБИ МЕИР ГОВОРИТ: ТОТ, КТО РЕЖЕТ, ИМЕЯ В ВИДУ ОБЩЕСТВЕННЫЕ ЖЕРТВЫ, ТОЖЕ ОСВОБОЖДЕН.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ПЯТОЙ

Тот, кто ЗАРЕЗАЛ ПЕСАХА — то есть животное, предназначенное для жертвоприношения песах — В СУББОТУ, с которой совпало 14 нисана, НЕ ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕГО, а какое-то другое жертвоприношение, например шламим. Так могло случиться, если он ошибочно полагал, будто резать песах в субботу, даже не имея в виду именно его, разрешено так же, как резать песах ради песаха.

Тот, кто это сделал, ОБЯЗАН ПРИНЕСТИ ЗА ЭТО — для искупления совершенного проступка — жертву ХАТАТ. Поскольку его жертвоприношение из-за этого стало негодным (см. выше 5:2), получается, что он нарушил субботу — правда, невольно, — совершив ненужную шхиту, не связанную с исполнением заповеди.

Гемара разъясняет, что речь здесь идет о случае, когда этот человек АННУЛИРОВАЛ предназначение жертвы. Иначе говоря, он полностью отдавал себе отчет в том, что это животное приготовлено для жертвы песах, и, тем не менее, зарезал его, имея в виду шламим, и сделал тем самым это жертвоприношение негодным. Однако если он ошибся с самого начала: думал, что это животное предназначено для жертвоприношения шламим и зарезал его для шламим, то он свободен от необходимости принести хатат. Причина этого в том, что ошибочное изменение предназначения песаха не имеет никакой силы, и песах как был, так и остается пригодным.

А что касается ЛЮБЫХ ДРУГИХ ЖЕРТВ, КОТОРЫХ он ЗАРЕЗАЛ в канун Песаха, совпавший с субботой, ИМЕЯ В ВИДУ ПЕСАХ, то ЕСЛИ ОНИ НЕПРИГОДНЫ для жертвоприношения песах — например, если эти животные относятся к крупному рогатому скоту или же они самки, а он сделал это по ошибке, забыв, что сегодня суббота, или же думая, что перед ним действительно песах (Гемара; см. также в «Тосафот раби А.Эйгера» о комментарии Бартануры),- в этом случае он ОБЯЗАН принести ХАТАТ — потому что нельзя сказать, будто он совершил ошибку во время исполнения заповеди: ведь все знают, что этот вид животных не подходит для жертвоприношения песах.

ЕСЛИ ЖЕ ОНИ ПРИГОДНЫ для жертвы песах — например, если это ягненок или козленок, не достигший года. Он был предназначен для жертвы шламим, однако его хозяин, желая успеть принести свой песах вовремя, второпях зарезал это животное, думая, что он режет песах, и забыв о том, что в действительности предназначил его для шламим.

О том, как обстоит дело в такой ситуации, мнения танаев разделились.

РАБИ ЭЛИЭЗЕР ОБЯЗЫВАЕТ ПРИНЕСТИ ХАТАТ, несмотря на то, что этот еврей сделал ошибку, намереваясь исполнить заповедь и действительно исполнил ее, но не так, как нужно.

А РАБИ ЙЕГОШУА ОСВОБОЖДАЕТ его от обязанности принести хатат. Раби Йегошуа считает, что тот, кто собирался исполнить заповедь Торы и при ее исполнении сделал какую-нибудь ошибку, если все же какую-то заповедь при этом исполнил, не должен приносить хатат. Поэтому и в данном случае он освобождает от необходимости принести хатат: ведь тот, о ком идет речь, все же исполнил заповедь Торы, совершив жертвоприношение шламим. Поскольку все жертвоприношения, которые совершили, не имея в виду именно их, пригодны (Звахим 1:1), то, по мнению раби Йегошуа, они пригодны и в том случае, если принесены как песах (Псахим 626).

СКАЗАЛ РАБИ ЭЛИЭЗЕР: УЖ ЕСЛИ ПЕСАХ МОЖНО резать в субботу, ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ЕГО, а ЕСЛИ НАЗВАЛ ЕГО ДРУГИМ ИМЕНЕМ — если изменил свое намерение и зарезал приготовленное для песаха животное ради какого-то другого жертвоприношения, ОБЯЗАН принести хатат — то, если ИЗМЕНИЛ ИМЯ одной из ЖЕРТВ, зарезав как песах животное, приготовленное для одной из других жертв, КОТОРЫЕ НЕЛЬЗЯ резать в субботу, ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ИХ, РАЗВЕ НЕ ЛОГИЧНО ОБЯЗАТЬ его принести за это хатат?

ОТВЕТИЛ ЕМУ — раби Элиэзеру — РАБИ ЙЕГОШУА: НЕТ! — принцип экстраполяции здесь неприменим: ЕСЛИ ТЫ СКАЗАЛ ПРО ПЕСАХ, КОТОРЫЙ ЗАМЕНИЛИ НА ТО, ЧТО ЗАПРЕЩЕНО — на какое-то другое жертвоприношение, для которого предназначенное животное нельзя резать в субботу, — если, по твоему мнению, сделавший это обязан принести хатат, СКАЖЕШЬ ЛИ ТЫ то же самое ПРО ЖЕРТВЫ, КОТОРЫЕ ЗАМЕНИЛИ НА ТО, ЧТО РАЗРЕШЕНО резать в субботу, то есть на песах, что за это тоже надлежит принести хатат!

СКАЗАЛ ЕМУ РАБИ ЭЛИЭЗЕР: ОБЩЕСТВЕННЫЕ ЖЕРТВЫ — например, тамид и мусаф, которые приносят в субботу, — ЯВЯТСЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ того, что твое возражение неправильно: ИХ РАЗРЕШЕНО резать в субботу, ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ИХ, А ТОТ, КТО РЕЖЕТ в субботу, ИМЕЯ В ВИДУ ИМЕННО ИХ, то есть общественные жертвы, другие жертвы — животных, приготовленных для любых других жертв, ОБЯЗАН принести хатат — несмотря на то, что изменил предназначение этих животных на жертвы, ради которых шхита разрешена в субботу.

ОТВЕТИЛ ЕМУ РАБИ ЙЕГОШУА: НЕТ! — нечего приводить общественные жертвы в качестве доказательства: ЕСЛИ ТЫ СКАЗАЛ ПРО ОБЩЕСТВЕННЫЕ ЖЕРТВЫ, У КОТОРЫХ ЕСТЬ СТРОГАЯ НОРМА. В субботу приносят в жертву только двух ягнят как тамид и двух ягнят как мусаф — так что тот, кто совершает шхиту, знает, что ему больше не придется резать других животных, кроме этих. Следовательно, тот, кто вздумал в субботу изменить предназначение животных, приготовленных им для каких-то определенных жертв, на тамид или мусаф, сделал совершенно нелепую ошибку. Если ты сказал про него, что он обязан принести xamam, СКАЖЕШЬ ЛИ то же самое — что надлежит принести xamam — песах, и одновременно это делает много людей. Так что вполне может быть, что кто-то уже зарезал песаха для себя, а затем заметил стоящее во дворе Храма животное, приготовленное им же для какого-то другого жертвоприношения, и вообразил, что это тоже песах, и зарезал его для какого-то другого человека. Скажешь ли ты, что этот человек тоже обязан принести хатат? Ведь, как бы там ни было, а он все же исполнил заповедь — хоть и не ту, что собирался!

РАБИ МЕИР ГОВОРИТ: ТОТ, КТО РЕЖЕТ в субботу животных, приготовленных для каких-то других жертвоприношений, ИМЕЯ В ВИДУ ОБЩЕСТВЕННЫЕ ЖЕРТВЫ — тамид или мусаф, — ТОЖЕ ОСВОБОЖДЕН от хатата, потому что его жертвоприношение пригодно.

Поскольку все жертвоприношения, для которых зарезали животных, не имея в виду именно эти жертвоприношения, пригодны, получается, что тот, о котором идет речь, изменил предназначение своих животных все же на жертвоприношение, для которого шхита в субботу разрешена.

НО ГАЛАХА СООТВЕТСТВУЕТ НЕ МНЕНИЯМ РАБИ МЕИРА И РАБИ ЭЛИЭЗЕРА, А МНЕНИЮ РАБИ ЙЕГОШУА.

МИШНА ШЕСТАЯ

(ו) שְׁחָטוֹ שֶׁלֹּא לְאוֹכְלָיו וְשֶׁלֹּא לִמְנוּיָיו, לָעֲרֵלִין וְלַטְּמֵאִין, חַיָּב. לְאוֹכְלָיו וְשֶׁלֹּא לְאוֹכְלָיו, לִמְנוּיָיו וְשֶׁלֹא לִמְנוּיָיו, לַמּוּלִין וְלָעֲרֵלִין, לַטְּהוֹרִים וְלַטְּמֵאִים, פָּטוּר. שְׁחָטוֹ וְנִמְצָא בַעַל מוּם, חַיָּב. שְׁחָטוֹ וְנִמְצָא טְרֵפָה בַסֵּתֶר, פָּטוּר. שְׁחָטוֹ וְנוֹדַע שֶׁמָּשְׁכוּ הַבְּעָלִים אֶת יָדָם, אוֹ שֶׁמֵּתוּ אוֹ שֶׁנִּטְמְאוּ, פָּטוּר, מִפְּנֵי שֶׁשָּׁחַט בִּרְשׁוּת:

Тот, кто ЗАРЕЗАЛ ЕГО ДЛЯ ТЕХ, КТО ЕГО НЕ ЕСТ, И НЕ ДЛЯ ТЕХ, КТО ОБЪЕДИНИЛСЯ РАДИ НЕГО, ДЛЯ НЕОБРЕЗАННЫХ И ДЛЯ РИТУАЛЬНО НЕЧИСТЫХ, ОБЯЗАН принести хатат. ДЛЯ ТЕХ, КТО ЕГО ЕСТ, И ДЛЯ ТЕХ, КТО ЕГО НЕ ЕСТ, ДЛЯ ТЕХ, КТО ОБЪЕДИНИЛСЯ РАДИ НЕГО, И ДЛЯ ТЕХ, КТО НЕ ОБЪЕДИНИЛСЯ РАДИ НЕГО, ДЛЯ ОБРЕЗАННЫХ И ДЛЯ НЕОБРЕЗАННЫХ, ДЛЯ РИТУАЛЬНО ЧИСТЫХ И ДЛЯ РИТУАЛЬНО НЕЧИСТЫХ — СВОБОДЕН от принесения хатата. ЗАРЕЗАЛ ЕГО, И НАШЕЛСЯ у него ФИЗИЧЕСКИЙ НЕДОСТАТОК — ОБЯЗАН принести хатат, ЗАРЕЗАЛ ЕГО, И ОКАЗАЛОСЬ, что у него есть СКРЫТОЕ повреждение, из-за которого он ТРЕЙФА, — СВОБОДЕН от принесения хатата. ЗАРЕЗАЛ ЕГО, И ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ХОЗЯЕВА ОТКАЗАЛИСЬ от него, ИЛИ УМЕРЛИ, ИЛИ ОСКВЕРНИЛИСЬ, — СВОБОДЕН от принесения хатата, ПОТОМУ ЧТО СОВЕРШИЛ ШХИТУ ПО ПРАВУ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ШЕСТОЙ

Тот, кто ЗАРЕЗАЛ ЕГО — то есть песах — в день 14 нисана, совпавший с субботой, ДЛЯ ТЕХ, КТО ЕГО НЕ ЕСТ, — имея в виду стариков или больных, которые не в состоянии съесть казаит мяса песаха, — И — или — НЕ ДЛЯ ТЕХ, КТО ОБЪЕДИНИЛСЯ РАДИ НЕГО для совместной пасхальной трапезы, или же ДЛЯ НЕОБРЕЗАННЫХ, не имеющих права есть песах (как было разъяснено выше, 5:3), И — или — ДЛЯ РИТУАЛЬНО НЕЧИСТЫХ, которым запрещено есть святыни, ОБЯЗАН принести хатат — если сделал это по ошибке.

Дело в том, что этот песах негоден так же, как песах, зарезанный в субботу, не имея в виду именно его, в искупление чего необходимо принести жертву хатат (как было сказано в предыдущей мишне).

Если же песах зарезали 14 нисана, который совпал с субботой, ДЛЯ ТЕХ, КТО ЕГО ЕСТ — кто в состоянии съесть по крайней мере казаит мяса песаха, И одновременно ДЛЯ ТЕХ, КТО ЕГО НЕ ЕСТ — для больных и престарелых, которые не могут съесть даже казаит мяса песаха, или ДЛЯ ТЕХ, КТО ОБЪЕДИНИЛСЯ РАДИ НЕГО, чтобы вместе принять участие в пасхальной трапезе, И одновременно ДЛЯ ТЕХ, КТО НЕ ОБЪЕДИНИЛСЯ РАДИ НЕГО (как было сказано выше, 5:3), или ДЛЯ ОБРЕЗАННЫХ И ДЛЯ НЕОБРЕЗАННЫХ, или ДЛЯ РИТУАЛЬНО ЧИСТЫХ И ДЛЯ РИТУАЛЬНО НЕЧИСТЫХ, то в любом из этих случаев тот, кто сделал это, СВОБОДЕН от принесения хатата, потому что песах пригоден (как было разъяснено выше).

Если же кто-то ЗАРЕЗАЛ ЕГО — то есть песах — в субботу, И НАШЕЛСЯ у него ФИЗИЧЕСКИЙ НЕДОСТАТОК. Например, перед тем, как зарезать, он не осмотрел как следует животное, предназначенное в качестве жертвы песах, и лишь после шхиты обнаружил у него явный физический недостаток. Поскольку такой песах негоден, и получилось, что его хозяин нарушил из-за него субботу — правда, невольно, — в искупление этого он ОБЯЗАН принести хатат.

В этом случае мы не оправдываем его, говоря, что все произошло по вине обстоятельств. Потому что он сам виноват: ему следовало предварительно хорошо осмотреть животное, предназначенное им для песаха, а он этого не сделал.

Но если кто-то ЗАРЕЗАЛ ЕГО — то есть песах, — в субботу, И ОКАЗАЛОСЬ, что у него есть СКРЫТОЕ повреждение, из-за которого он ТРЕЙФА — например, у него повреждена оболочка мозга. Поскольку повреждения такого рода невозможно обнаружить до шхиты, то хоть эта жертва и непригодна, тем не менее ее хозяин СВОБОДЕН от принесения хатата, потому что он в этом не виноват: обстоятельства оказались сильнее его.

ЗАРЕЗАЛ ЕГО в субботу не для себя, а ради каких-то определенных людей, причем во время шхиты был уверен, что эти люди желают того, И ОКАЗАЛОСЬ затем, ЧТО ХОЗЯЕВА ОТКАЗАЛИСЬ от него — от этого песаха — еще раньше, чем он был зарезан, и присоединились к какой-то другой группе для совместной трапезы в первую ночь Песаха. Получилось, что песах был зарезан для людей, которые не объединились, чтобы сообща есть его.

ИЛИ же после шхиты песаха оказалось, что хозяева его УМЕРЛИ, ИЛИ ритуально ОСКВЕРНИЛИСЬ и теперь должны принести свой песах лишь через месяц, в Песах шейни.

Во всех перечисленных случаях тот, кто зарезал песах, СВОБОДЕН от принесения хатата — несмотря на то, что песах оказался негодным, — ПОТОМУ ЧТО СОВЕРШИЛ ШХИТУ ПО ПРАВУ. Его вины здесь не было, так как обстоятельства изменились независимо от него и во время шхиты он не знал, что у этого песаха больше нет хозяев, а каждый раз проверять это перед шхитой песаха никто не обязан.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

МИШНА ПЕРВАЯ

(א) כֵּיצַד צוֹלִין אֶת הַפֶּסַח, מְבִיאִין שַׁפּוּד שֶׁל רִמּוֹן, תּוֹחֲבוֹ מִתּוֹךְ פִּיו עַד בֵּית נְקוּבָתוֹ, וְנוֹתֵן אֶת כְּרָעָיו וְאֶת בְּנֵי מֵעָיו לְתוֹכוֹ, דִּבְרֵי רַבִּי יוֹסֵי הַגְּלִילִי. רַבִּי עֲקִיבָא אוֹמֵר, כְּמִין בִּשּׁוּל הוּא זֶה, אֶלָּא תוֹלִין חוּצָה לוֹ:

КАК ЖАРЯТ ПЕСАХ? БЕРУТ ВЕРТЕЛ ИЗ ГРАНАТОВОГО ДЕРЕВА, ПРОТЫКАЮТ ИМ всю тушу ОТ РТА ДО ЗАДНЕПРОХОДНОГО ОТВЕРСТИЯ, А ЕГО ГОЛЕНИ И ЕГО ВНУТРЕННОСТИ ЗАКЛАДЫВАЮТ ВНУТРЬ туши, — это СЛОВА РАБИ ЙОСЕ ГАГЛИЛИ. РАБИ АКИВА ГОВОРИТ: ТАК ОНИ СЛОВНО ВАРЯТСЯ — НЕТ, ИХ ВЕШАЮТ СНАРУЖИ ЕЕ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ПЕРВОЙ

Во Введении мы уже упоминали, что песах можно есть только жареным на огне, так как сказано (Шмот 12:9): «Не ешьте его недожаренным или вареным — сваренным в воде, НО ЛИШЬ ПРОЖАРЕННЫМ НА ОГНЕ: голова его вместе с голенями его, вместе с внутренностями его». Эта и следующая за ней мишна подробно излагают законы о том, как надлежит жарить песах. Основа их — требование, чтобы песах был изжарен именно на открытом огне и чтобы была исключена малейшая вероятность, что в процессе его приготовления хотя бы часть мяса не изжарилась, а сварилась.

КАК ЖАРЯТ ПЕСАХ — то есть мясо жертвы песах!

БЕРУТ ВЕРТЕЛ ИЗ ГРАНАТОВОГО ДЕРЕВА, чтобы насадить на него тушу песаха и изжарить.

Наша мишна сообщает нам две важные детали. Во-первых, песах надлежит жарить не на металлическом, а на деревянном вертеле (как буквально сказано в следующей мишне). Причина в том, что металл — слишком хороший проводник тепла (как говорит Гемара, «нагрелась лишь часть его — нагрелся он весь»), и в результате часть мяса песаха изжарится не на огне, а от жара раскаленного вертела. Но этого нельзя допустить, так как Тора сказала буквально: «Прожареннным НА ОГНЕ» (как было сказано выше, в предисловии к объяснению этой мишны). Во-вторых, вертел должен быть сделан именно из гранатового дерева, а не из какого-либо другого. Это объясняется тем, что любое другое, даже совершенно сухое снаружи дерево, начинает выделять сок при нагревании или когда им протыкают мясо. В результате получается, что если жарить песах на таком вертеле, то часть мяса окажется сваренной в соку этого дерева. Но этого допустить нельзя, так как в Торе написано: «Не ешьте его недожаренным или ВАРЕНЫМ» (то есть в любой жидкости). А гранатовое дерево, если оно сухое снаружи — сухое все насквозь (Гемара; Талмуд Йерушалми).

ПРОТЫКАЮТ ИМ — этим вертелом — всю тушу ОТ РТА ДО ЗАДНЕПРОХОДНОГО ОТВЕРСТИЯ. Получается, что более толстый конец вертела — со стороны головы. Поэтому тушу вешают в печи вверх ногами для того, чтобы и во время приготовления она не сползла с вертела.

А ЕГО ГОЛЕНИ И ВНУТРЕННОСТИ ЗАКЛАДЫВАЮТ ВНУТРЬ туши, — это СЛОВА РАБИ ЙОСЕ ГАГЛИЛИ. В Торе сказано (там же): «Голова его вместе с голенями его, вместе с внутренностями его»- следовательно, песах надлежит жарить сразу весь, целиком. Что же касается отделения голеней, то для этого не нужно ломать кость (это Тора запрещает — см. Шмот 12:46): достаточно перерезать сухожилия, что является действием дозволенным (Гамеири).

РАБИ АКИВА ГОВОРИТ: ТАК ОНИ — то есть голени — СЛОВНО ВАРЯТСЯ внутри туши так же, как могли бы вариться в котле; НЕТ, делают не так: ИХ — голени и внутренности — ВЕШАЮТ на вертел СНАРУЖИ ЕЕ, со стороны головы туши.

И ГАЛАХА СООТВЕТСТВУЕТ МНЕНИЮ РАБИ АКИВЫ.

МИШНА ВТОРАЯ

(ב) אֵין צוֹלִין אֶת הַפֶּסַח לֹא עַל הַשַּׁפּוּד וְלֹא עַל הָאַסְכְּלָא. אָמַר רַבִּי צָדוֹק, מַעֲשֶׂה בְּרַבָּן גַּמְלִיאֵל שֶׁאָמַר לְטָבִי עַבְדּוֹ, צֵא וּצְלֵה לָנוּ אֶת הַפֶּסַח עַל הָאַסְכְּלָא. נָגַע בְּחַרְסוֹ שֶׁל תַּנּוּר, יִקְלוֹף אֶת מְקוֹמוֹ. נָטַף מֵרָטְבּוֹ עַל הַחֶרֶס וְחָזַר עָלָיו, יִטּוֹל אֶת מְקוֹמוֹ. נָטַף מֵרָטְבּוֹ עַל הַסֹּלֶת, יִקְמוֹץ אֶת מְקוֹמוֹ:

HE ЖАРЯТ ПЕСАХ НИ НА железном ВЕРТЕЛЕ, НИ НА железном ЛИСТЕ. СКАЗАЛ РАБИ ЦАДОК: ОДНАЖДЫ РАБАН ГАМЛИЭЛЬ СКАЗАЛ ТАВИ, СВОЕМУ РАБУ: ПОЙДИ И ЗАЖАРЬ НАМ ПЕСАХ НА железном ЛИСТЕ. ДОТРОНУЛСЯ песах ДО ГЛИНЫ ПЕЧИ — НЕОБХОДИМО СОСКРЕСТИ ВЕРХНИЙ СЛОЙ мяса С ЭТОГО МЕСТА. БРЫЗНУЛ ИЗ НЕГО СОК НА ГЛИНУ ПЕЧИ И ОПЯТЬ ПОПАЛ НА НЕГО — НЕОБХОДИМО СНЯТЬ мясо С ЭТОГО МЕСТА. БРЫЗНУЛ СОК ИЗ НЕГО НА МУКУ — НЕОБХОДИМО СОБРАТЬ ГОРСТЬ муки С ЭТОГО МЕСТА.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ВТОРОЙ

НЕ ЖАРЯТ ПЕСАХ НИ НА железном ВЕРТЕЛЕ по причине, о которой было сказано в объяснении предыдущей мишны. А именно, поскольку металл является очень хорошим проводником тепла («нагрелась лишь часть его — нагрелся он весь»), то та его часть, которая находится внутри мяса, раскаляется точно так же, как его внешняя часть. Получается, что песах изжарился не на огне, а от жара раскаленного металла. НИ НА специальном железном ЛИСТЕ — по той же самой причине: чтобы песах не оказался изжаренным от жара раскаленного металла.

Есть еще такой вариант этого текста: НИ ПРИ ПОМОЩИ железного ВЕРТЕЛА И НИ ПРИ ПОМОЩИ специального железного листа.

Гемара разъясняет, что, как известно из устной традиции, для полного понимания этой галахи необходимо добавить еще несколько слов: А ЕСЛИ ЛИСТ ВЕСЬ В ДЫРОЧКАХ, ОН ПРИГОДЕН. То есть: этот железный лист словно решето, и сквозь отверстия огонь достигает мяса, которое, однако, не лежит на металле, а висит над огнем,- он годится для жарения песаха.

СКАЗАЛ РАБИ ЦАДОК: ОДНАЖДЫ РАБАН ГАМЛИЭЛЬ СКАЗАЛ ТАВИ, СВОЕМУ РАБУ: ПОЙДИ И ЗАЖАРЬ НАМ ПЕСАХ НА железном ЛИСТЕ — а именно, на изрешеченном. Свидетельство раби Цадока приводится в качестве поддержки галахи, приведенной мишной, и как указание на то, что мудрецы не запретили пользоваться изрешеченным железным листом из опасения, что кто-нибудь использует для этого и неизрешеченный.

Однако Талмуд Йерушалми интерпретирует эту мишну совершенно иначе. Согласно ему, ее не дополняют упоминанием о том, что этот лист должен быть с отверстиями, и рассказ раби Цадока является опровержением мнения первого таная. Рабан Гамлиэль считает, что песах разрешено жарить на металлическом листе — несмотря на то, что в этом случае песах жарится не на огне, а на жару раскаленного металла.

Чтобы объяснить точку зрения рабана Гамлиэля, Йерушалми приводит два довода. Во-первых, слова Торы о том, что песах можно есть лишь «прожаренным на огне», относятся только к тому Песаху, который евреи совершили в Египте. Это отнюдь не является указанием всем последующим поколениям. Во-вторых, «жар, порожденный огнем, — все равно что жар самого огня», и поэтому мясо, изжаренное на жару раскаленного металла, все равно что изжарено на открытом огне. Но первый танай придерживается точки зрения, что «жар, порожденный огнем, не то же самое, что жар самого огня» (см. «Млехет Шломо»).

Если во время жарения ДОТРОНУЛСЯ песах ДО ГЛИНЫ ПЕЧИ — до стенки печи, то получилось, что это место туши зажарилось не на огне, а от жара раскаленной стенки печи. Тогда НЕОБХОДИМО СОСКРЕСТИ ВЕРХНИЙ СЛОЙ мяса С ЭТОГО МЕСТА — потому что он не зажарен так, как предписывает Тора.

БРЫЗНУЛ ИЗ НЕГО — из песаха, висящего в печи, — СОК НА ГЛИНУ ПЕЧИ и зажарился от ее жара, И ОПЯТЬ ПОПАЛ НА НЕГО — опять попал на мясо и впитался в него — в этом случае НЕОБХОДИМО СНЯТЬ мясо С ЭТОГО МЕСТА. То есть, уже недостаточно соскрести лишь немного мяса с поверхности туши, но надлежит срезать с места, куда впитался сок, слой мяса толщиной в палец.

Когда же БРЫЗНУЛ СОК ИЗ НЕГО НА МУКУ, которая была очень горяча, и получилось, что мясной сок зажарился от жара муки — во-первых, его нельзя есть потому, что он не «зажаренный на огне», как того требует Тора; во-вторых, в этом соке, который сам по себе является святыней, есть примесь хулин (см. «Тосфот Йомтов»). Поэтому теперь НЕОБХОДИМО СОБРАТЬ полную ГОРСТЬ муки С ЭТОГО МЕСТА, куда попал сок, и сжечь ее, как полагается поступать с негодными святынями (Раши).

МИШНА ТРЕТЬЯ

(ג) סָכוֹ בְשֶׁמֶן תְּרוּמָה, אִם חֲבוּרַת כֹּהֲנִים, יֹאכֵלוּ. אִם יִשְׂרָאֵל, אִם חַי הוּא, יְדִיחֶנּוּ. וְאִם צָלִי הוּא, יִקְלוֹף אֶת הַחִיצוֹן. סָכוֹ בְשֶׁמֶן שֶׁל מַעֲשֵׂר שֵׁנִי, לֹא יַעֲשֶׂנּוּ דָמִים עַל בְּנֵי חֲבוּרָה, שֶׁאֵין פּוֹדִין מַעֲשֵׂר שֵׁנִי בִירוּשָׁלַיִם:

НАМАЗАЛИ ЕГО МАСЛОМ-ТРУМОЙ: ЕСЛИ все УЧАСТНИКИ ТРАПЕЗЫ — КОГЕНЫ, ОНИ БУДУТ ЕСТЬ ЕГО, ЕСЛИ ПРОСТО ЕВРЕИ, то ЕСЛИ ОН СЫРОЙ — ОПОЛОСНУТ ЕГО, ЕСЛИ ЖЕ ОН ЗАЖАРЕН — ПУСТЬ СОСКРЕБУТ ВНЕШНИЙ СЛОЙ мяса. НАМАЗАЛИ ЕГО МАСЛОМ-ВТОРЫМ МААСЕРОМ — НЕЛЬЗЯ ПРЕВРАЩАТЬ ЕГО В ДЕНЬГИ И ОБЯЗЫВАТЬ УЧАСТНИКОВ ТРАПЕЗЫ их заплатить, ТАК КАК НЕ ВЫКУПАЮТ ВТОРОЙ МААСЕР В ИЕРУСАЛИМЕ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ТРЕТЬЕЙ

Если случилось, что НАМАЗАЛИ ЕГО — то есть песах — МАСЛОМ-ТРУМОЙ — потому что, в принципе, песах можно смачивать любой жидкостью, полученной из плодов — тогда ЕСЛИ все УЧАСТНИКИ ТРАПЕЗЫ — КОГЕНЫ, ОНИ БУДУТ ЕСТЬ ЕГО, так как когены имеют право есть труму, ЕСЛИ же участники трапезы — ПРОСТО ЕВРЕИ, которым есть труму нельзя, то здесь есть две возможности: ЕСЛИ ОН — то есть песах — все еще СЫРОЙ — его смазали маслом еще перед началом жарения — пусть ОПОЛОСНУТ ЕГО водой и вытрут (Рамбам). Поскольку масло еще не успело впитаться в мясо, достаточно ополаскивания водой, чтобы удалить его. ЕСЛИ ЖЕ ОН ЗАЖАРЕН — если песах смазали маслом уже в готовом виде, пока он еще горячий (Гамеири), и масло поэтому впиталось в мясо, тогда ПУСТЬ СОСКРЕБУТ с него ВНЕШНИЙ СЛОЙ мяса.

Авторы «Тосафот», однако, считают, что последнее относится к любому случаю — хоть песах еще горяч, хоть уже остыл, поскольку жареное мясо мягкое, оно даже в холодном виде легко впитывает масло.

Если же НАМАЗАЛИ ЕГО МАСЛОМ-ВТОРЫМ МААСЕРОМ — а второй маасер едят в Иерусалиме (см. Дварим 14:22-26), то НЕЛЬЗЯ ПРЕВРАЩАТЬ ЕГО В ДЕНЬГИ — оценивать в деньгах стоимость масла, которым смазали песах, — И ОБЯЗЫВАТЬ УЧАСТНИКОВ ТРАПЕЗЫ их заплатить. Нельзя разделить стоимость этого масла между всеми участниками трапезы и обязать каждого из них заплатить его долю, или же обязать каждого оплатить его долю в песахе этим маслом. ТАК КАК НЕ ВЫКУПАЮТ ВТОРОЙ МААСЕР В ИЕРУСАЛИМЕ.

О втором маасере сказано в Торе (Дварим 14:24-25): «А ЕСЛИ СЛИШКОМ ДЛИННА БУДЕТ ДЛЯ ТЕБЯ ЭТА ДОРОГА… То обменяй [его] на деньги». Отсюда следует, что если второй маасер уже принесли в Иерусалим, выкупать его там уже нельзя.

Есть еще такой вариант этого текста: ТАК КАК НЕ ПРОДАЮТ ВТОРОЙ МААСЕР В ИЕРУСАЛИМЕ — даже для того, чтобы купивший его съел, соблюдая все условия, предписанные Торой (Раши). Потому что, согласно одним комментаторам, мудрецы запретили продавать второй маасер в Иерусалиме из опасения, что, увидевший это со стороны решит: второй маасер можно выкупать и в Иерусалиме, другие же объсняют этот запрет мудрецов тем, что продажа маасера означает пренебрежительное отношение к заповеди Торы (см. Псахим 756, Тосафот).

МИШНА ЧЕТВЕРТАЯ

(ד) חֲמִשָּׁה דְבָרִים בָּאִין בְּטֻמְאָה וְאֵינָן נֶאֱכָלִין בְּטֻמְאָה, הָעֹמֶר, וּשְׁתֵּי הַלֶּחֶם, וְלֶחֶם הַפָּנִים, וְזִבְחֵי שַׁלְמֵי צִבּוּר, וּשְׁעִירֵי רָאשֵׁי חֳדָשִׁים. הַפֶּסַח שֶׁבָּא בְטֻמְאָה, נֶאֱכָל בְּטֻמְאָה, שֶׁלֹּא בָא מִתְּחִלָּתוֹ אֶלָּא לַאֲכִילָה:

ПЯТЬ ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЙ СОВЕРШАЮТ В СОСТОЯНИИ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ, НО НЕ ЕДЯТ В СОСТОЯНИИ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ: ОМЕР, ПАРА ХЛЕБОВ, ЛЕХЕМ-Г АПАНИМ, ОБЩЕСТВЕННЫЕ ЖЕРТВЫ ШЛАМИМ И КОЗЛЯТА НОВОМЕСЯЧЬЯ. ПЕСАХ, КОТОРЫЙ ПРИНЕСЛИ В СОСТОЯНИИ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ, СЪЕДАЮТ В СОСТОЯНИИ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ, ПОТОМУ ЧТО С САМОГО НАЧАЛА ОН ПРЕДНАЗНАЧЕН ИМЕННО ДЛЯ ЕДЫ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ЧЕТВЕРТОЙ

Сказано в Торе (Бемидбар 9:10-11): «Любой человек, кто будет нечист трупной нечистотой… пусть совершит песах для Г-спода: во втором месяце, на четырнадцатый день». Мудрецы выводят из этого, что только отдельного человека обязывают перенести его приношение песаха на день Песах шейни, но никак не все общество. Для него требование ритуальной чистоты для совершения песаха отменяется. И то же самое следует из написанного там же (9:2): «Пусть совершат сыны Израиля песах В НАЗНАЧЕННОЕ ДЛЯ ЭТОГО ВРЕМЯ» — то есть, даже в состоянии ритуальной нечистоты. А именно: если к 14 нисана большинство общества, или когены, или храмовая посуда, необходимая для совершения жертвоприношений, находятся в состоянии трупной ритуальной нечистоты, то приношение песаха не переносят на Песах шейни, а совершают вовремя.

Точно так же все жертвы, время принесения которых точно предписано Торой, совершают даже в состоянии ритуальной нечистоты (Тмура 2:1; Рамбам, Законы о приходе в Храм 4:9-12). Здесь, в этой мишне, речь идет о пяти таких общественных жертвоприношениях, время для которых точно установлено Торой и которые поэтому совершают даже в состоянии ритуальной нечистоты. Цель ее — указать на принципиальное различие между этими жертвоприношениями и Песахом: хотя они, после их совершения, предназначаются в пищу когенам, если их приносят в состоянии ритуальной нечистоты, все же есть их в состоянии ритуальной нечистоты нельзя; песах же и совершают, и едят в состоянии ритуальной нечистоты.

ПЯТЬ общественных ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЙ, которые имеют право есть когены, СОВЕРШАЮТ В СОСТОЯНИИ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ — даже если когены или храмовая посуда осквернены трупной ритуальной нечистотой, поскольку Тора точно указывает время их принесения (как было сказано в предисловии к объяснению этой мишны). НО когены их НЕ ЕДЯТ В СОСТОЯНИИ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ.

Какие же это жертвоприношения?

1) ОМЕР — 1/10 эйфы ячменной муки, пропитанной маслом, которую приносят в Храм 16 нисана, чтобы разрешить к употреблению злаки нового урожая. Горсть ее воскуряли на жертвеннике, а остальную часть съедали когены — как остатки всех мучных приношений.

2) ПАРА ХЛЕБОВ из пшеничной муки; их приносили в Храм как дар Всевышнему в праздник Шавуот, чтобы злаки нового урожая стали разрешенными для употребления в Храме (см.Ваикра 23:17). Эти хлеба потом также съедали когены.

3) ЛЕХЕМ-ГАПАНИМ — двенадцать хал которые каждую субботу раскладывали на золотом столе, стоявшем внутри Храма, и которые оставались там всю неделю (Ваикра 24:5-9). Хлеб, снятый в субботу с золотого стола, делили между собой когены обеих смен — та, что работала в Храме в течение истекшей недели, и та, что в пятницу заступала на службу.

4) ОБЩЕСТВЕННЫЕ ЖЕРТВЫ ШЛАМИМ — двое ягнят, принесение которых в жертву Всевышнему являлось частью церемонии принесения в Храм вышеупомянутой пары хлебов в праздник Шавуот (Ваикра 23:19). После того, как определенные части туши воскуряли на жертвеннике, когены съедали остальное мясо этих жертв.

5) И, наконец, КОЗЛЯТА НОВОМЕСЯЧЬЯ. Их приносили в Храме каждое новомесячье в качестве жертвы хатат — каждый раз по одному козленку (Бемидбар 28:15). Мишна называет их как пример, поскольку сказанное в ней относится также к козлятам, которых приносили как хатат во все остальные праздники (об этом Тора говорит там же).

Причина, почему все перечисленные жертвоприношения можно было совершать в состоянии ритуальной нечистоты, но нельзя было есть в состоянии ритуальной нечистоты заключается в том, что они не были предназначены для пищи.

Однако ПЕСАХ, КОТОРЫЙ ПРИНЕСЛИ В СОСТОЯНИИ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ, — в случае, если 14 нисана большинство общества, или когены, или храмовая посуда были осквернены трупной ритуальной нечистотой, — СЪЕДАЮТ во время пасхальной трапезы также В СОСТОЯНИИ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ, ПОТОМУ ЧТО С САМОГО НАЧАЛА ОН ПРЕДНАЗНАЧЕН ИМЕННО ДЛЯ ЕДЫ, как написано в Торе (Шмот 12:4): «В СООТВЕТСТВИИ С МЕРОЙ ЕДЫ КАЖДОГО объединитесь [чтобы есть] ягненка». Поскольку главное предназначение жертвоприношения песах — служить едой, его не только можно совершать, но и есть в состоянии ритуальной нечистоты.

Гемара разъясняет, что мишна называет точное число — «ПЯТЬ ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЙ СОВЕРШАЮТ В СОСТОЯНИИ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ» — для того, чтобы намекнуть на исключение из этого правила жертвы хагига. Хотя, согласно букве закона, хагига тоже имеет определенное время — первый день праздника, — если ее по каким-либо причинам не совершили тогда, это можно сделать в любой из остальных дней праздника. А раз так — нет необходимости ни приносить хагигу в состоянии ритуальной нечистоты, ни нарушать для нее субботу.

МИШНА ПЯТАЯ

(ה) נִטְמָא הַבָּשָׂר וְהַחֵלֶב קַיָם, אֵינוֹ זוֹרֵק אֶת הַדָּם. נִטְמָא הַחֵלֶב וְהַבָּשָׂר קַיָּם, זוֹרֵק אֶת הַדָּם. וּבַמֻּקְדָּשִׁין אֵינוֹ כֵן, אֶלָּא אַף עַל פִּי שֶׁנִּטְמָא הַבָּשָר וְהַחֵלֶב קַיָּם, זוֹרֵק אֶת הַדָּם:

ОСКВЕРНИЛОСЬ МЯСО, НО САЛО СОХРАНИЛОСЬ чистым — НЕ ПЛЕЩУТ КРОВЬЮ на жертвенник. ОСКВЕРНИЛОСЬ САЛО, НО МЯСО СОХРАНИЛОСЬ чистым — ПЛЕЩУТ КРОВЬЮ на жертвенник. А С другими СВЯТЫНЯМИ НЕ ТАК: ХОТЯ МЯСО ОСКВЕРНИЛОСЬ, А САЛО СОХРАНИЛОСЬ чистым, ПЛЕЩУТ КРОВЬЮ на жертвенник.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ПЯТОЙ

ОСКВЕРНИЛОСЬ МЯСО песаха, жертвоприношение которого совершали в состоянии ритуальной чистоты — то есть, когда и большинство общества, и когечы, и храмовая утварь были ритуально чисты. НО САЛО — то есть те части туши, которые должны быть принесены на жертвенник, — СОХРАНИЛОСЬ ритуально чистым. Несмотря на это, НЕ ПЛЕЩУТ КРОВЬЮ на жертвенник. Поскольку основное предназначение песаха — быть едой, если мясо стало ритуально нечистым и есть его запрещено — этого песаха нет вообще.

Если же ОСКВЕРНИЛОСЬ САЛО — то есть те части туши, которые должны быть воскурены на жертвеннике, но теперь сделать это невозможно, — НО МЯСО СОХРАНИЛОСЬ ритуально чистым — в этом случае ПЛЕЩУТ КРОВЬЮ на жертвенник, чтобы разрешить для еды мясо этого песаха, потому что, в сущности, именно для этого он и предназначен.

А С другими СВЯТЫНЯМИ — с другими жертвами — дело обстоит НЕ ТАК: ХОТЯ их МЯСО ОСКВЕРНИЛОСЬ, А САЛО СОХРАНИЛОСЬ чистым, ПЛЕЩУТ их КРОВЬЮ на жертвенник — ибо от этого зависит возможность принесения на жертвенник и воскурение соответствующих частей туши.

МИШНА ШЕСТАЯ

(ו) נִטְמָא הַקָּהָל אוֹ רֻבּוֹ, אוֹ שֶׁהָיוּ הַכֹּהֲנִים טְמֵאִים וְהַקָּהָל טְהוֹרִים, יֵעָשֶׂה בְטֻמְאָה. נִטְמָא מִעוּט הַקָּהָל, הַטְּהוֹרִין עוֹשִׂין אֶת הָרִאשׁוֹן, וְהַטְּמֵאִין עוֹשִׂין אֶת הַשֵּׁנִי:

ОСКВЕРНИЛОСЬ все ОБЩЕСТВО ИЛИ ЕГО БОЛЬШАЯ ЧАСТЬ, ИЛИ БЫЛИ КОГЕНЫ НЕЧИСТЫ, А ОБЩЕСТВО — ЧИСТЫМ, ПЕСАХ СОВЕРШАЮТ В СОСТОЯНИИ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ. ОСКВЕРНИЛАСЬ МЕНЬШАЯ ЧАСТЬ ОБЩЕСТВА — ЧИСТЫЕ СОВЕРШАЮТ ПЕРВЫЙ Песах, А НЕЧИСТЫЕ СОВЕРШАЮТ ВТОРОЙ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ШЕСТОЙ

А если ОСКВЕРНИЛОСЬ трупной нечистотой все ОБЩЕСТВО ИЛИ ЕГО БОЛЬШАЯ ЧАСТЬ, ИЛИ же БЫЛИ только КОГЕНЫ НЕЧИСТЫ трупной нечистотой, А все остальное ОБЩЕСТВО — ЧИСТЫМ, или же и те, и другие были ритуально чистыми, но осквернилась храмовая утварь (как добавляет барайпга, которую приводит Гемара; см. также Рамбам, Законы о приходе в Храм 4:12) — во всех этих случаях жертвоприношение ПЕСАХ СОВЕРШАЮТ В СОСТОЯНИИ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ. Все евреи — и ритуально чистые, и ритуально нечистые — одновременно заходят во двор Храма и занимаются своими жертвоприношениями песах. Как говорит барайта, которую цитирует Гемара, «НЕ ДЕЛЯТ ОБЩЕСТВЕННОЕ ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ» — то есть, если большинство общества совершают свои жертвоприношения в состоянии ритуальной нечистоты, то те, которые остались чисты, тоже приносят свои жертвы в состоянии ритуальной нечистоты (Раши).

Другие комментаторы говорят, что если большинство общества совершает свои жертвоприношения в состоянии ритуальной нечистоты, то если некоторые, оставшиеся ритуально чистыми, будут приносить свой песах в состоянии ритуальной чистоты, это будет выглядеть, словно они выделяют себя из всего общества, и им будет стыдно (Гамеири).

Уместно еще раз напомнить, что здесь всюду идет речь только об одном виде ритуальной нечистоты — а именно, о трупной: лишь ее оттесняет на задний план необходимость совершить песах вовремя всем обществом (Звахим 22б; Рамбам, там же).

Когда же ОСКВЕРНИЛАСЬ МЕНЬШАЯ ЧАСТЬ ОБЩЕСТВА — ЧИСТЫЕ — то есть те, кто остался ритуально чист, — СОВЕРШАЮТ ПЕРВЫЙ Песах 14 нисана, А НЕЧИСТЫЕ — те, кто оказался 14 нисана ритуально нечист, — СОВЕРШАЮТ ВТОРОЙ Песах, то есть Песах шейни 14 ияра (см. Бемидбар 9:6-14).

МИШНА СЕДЬМАЯ

(ז) הַפֶּסַח שֶׁנִּזְרַק דָּמוֹ, וְאַחַר כָּךְ נוֹדַע שֶׁהוּא טָמֵא, הַצִּיץ מְרַצֶּה. נִטְמָא הַגּוּף, אֵין הַצִּיץ מְרַצֶּה, מִפְּנֵי שֶׁאָמְרוּ, הַנָּזִיר וְעוֹשֶׂה פֶסַח, הַצִּיץ מְרַצֶּה עַל טֻּמְאַת הַדָּם, וְאֵין הַצִּיץ מְרַצֶּה עַל טֻּמְאַת הַגּוּף. נִטְמָא טֻמְאַת הַתְּהוֹם, הַצִּיץ מְרַצֶּה:

ПЕСАХ, КРОВЬЮ КОТОРОГО ПЛЕСНУЛИ на жертвенник, А ПОТОМ СТАЛО ИЗВЕСТНО, ЧТО ОН РИТУАЛЬНО НЕЧИСТ, ВЕНЕЦ первосвященника ДЕЛАЕТ УГОДНЫМ Всевышнему. ОСКВЕРНИЛСЯ САМ — ВЕНЕЦ НЕ ДЕЛАЕТ УГОДНЫМ, ТАК КАК СКАЗАЛИ: у НАЗИРА И у ТОГО, КТО СОВЕРШАЕТ ПЕСАХ, ВЕНЕЦ ДЕЛАЕТ жертвоприношение УГОДНЫМ, если РИТУАЛЬНО НЕЧИСТА КРОВЬ, НО ВЕНЕЦ НЕ ДЕЛАЕТ жертвоприношение УГОДНЫМ, если РИТУАЛЬНО НЕЧИСТ ОН САМ. ОСКВЕРНИЛСЯ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТОЙ из БЕЗДНЫ — ВЕНЕЦ ДЕЛАЕТ жертвоприношение УГОДНЫМ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ СЕДЬМОЙ

ПЕСАХ — жертвоприношение песах, — КРОВЬЮ КОТОРОГО ПЛЕСНУЛИ на жертвенник, А только ПОТОМ СТАЛО ИЗВЕСТНО, ЧТО ОН РИТУАЛЬНО НЕЧИСТ — случилось, что уже после шхиты его кровь или его мясо ритуально осквернились. Тем не менее, это жертвоприношение остается пригодным, так как ВЕНЕЦ первосвященника ДЕЛАЕТ его УГОДНЫМ Всевышнему.

О золотом венце, который носил на голове первосвященник в Храме, в Торе сказано (Шмот 28:38): «И будет он на лбу Агарона, и будет [тем самым] искупать Агарон грех [осквернения] тех святынь, которые посвятят [Б-гу] сыны Израиля».

Мудрецы выводят отсюда, что если жертвоприношение стало ритуально нечистым, а кровь его, тем не менее, по ошибке плеснули на жертвенник, венец искупает этот грех и делает это жертвоприношение угодным Всевышнему — так что снова приносить эту жертву не нужно. Точно так же и в данном случае, венец делает оскверненный песах угодным Всевышнему, и тот, кто принес этот песах, не должен делать это еще раз в Песах шейни.

Однако есть этот песах запрещается. То, что сказано выше (мишна четвертая): «Песах, который принесли в состоянии ритуальной нечистоты, съедают в состоянии ритуальной нечистоты», относится только к случаю, когда в состоянии ритуальной нечистоты приносит песах все общество.

ОСКВЕРНИЛСЯ САМ — однако если уже после того, как кровь песаха плеснули на жертвенник, стало известно, что его хозяева нечисты трупной нечистотой, то, поскольку им надлежало не приходить в Храм 14 нисана, а отложить свое жертвоприношение на Песах шейни, ВЕНЕЦ НЕ ДЕЛАЕТ их песах УГОДНЫМ, и им надлежит принести его в Песах шейни. ТАК КАК СКАЗАЛИ мудрецы: у НАЗИРА, принесшего свои жертвы в ознаменование окончания срока его обета, И у ТОГО, КТО СОВЕРШАЕТ ПЕСАХ, — если стало известно, что жертвоприношение осквернилось, — ВЕНЕЦ ДЕЛАЕТ жертвоприношение УГОДНЫМ Всевышнему, если РИТУАЛЬНО НЕЧИСТА КРОВЬ жертвы — и тем более, если осквернилось мясо или сало (Гамеири), НО ВЕНЕЦ НЕ ДЕЛАЕТ жертвоприношение УГОДНЫМ, если РИТУАЛЬНО НЕЧИСТ ОН САМ — то есть тот, кто принес эту жертву.

Как говорит Тора (Бемидбар 6:3-8), назир обязан соблюдать три запрета: 1) не есть и не пить ничего, что приносит виноградная лоза, 2) не стричь волосы на своей голове, 3) не оскверняться трупной нечистотой. После того, как назиру удалось сохранить ритуальную чистоту весь срок своего обета (минимум 30 дней — см. Назир 1:3), он совершает в Храме три жертвоприношения — хатат, ола и шламим — и обривает голову (Бемидбар 6:18). Это называется «бритье головы в чистоте» и знаменует собой окончание срока обета незирут. Однако если назир ритуально осквернился в течение срока своего обета, это делает недействительными все предыдущие дни незирут. Пройдя процедуру очищения от трупной нечистоты (которая занимает 7 дней), он обривает голову и совершает жертвоприношение в искупление своей оплошности (Бемидбар 6:9-10) — что называется «бритье головы из-за нечистоты» (Назир 6:6). После этого он обязан начать исполнение своего обета сначала и выдержать весь взятый на себя срок (там же 6:12).

Наша мишна учит, что если назир по завершении своего обета принес в Храм свои жертвы и после того, как их кровью плеснули на жертвенник, стало известно, что эта кровь или те части туши, что сжигаются на жертвеннике, стали ритуально нечисты, венец первосвященника, тем не менее, делает эти жертвоприношения угодными Всевышнему. Таким образом, назир завершает срок незирут благополучно и отныне может спокойно пить вино и не должен остерегаться трупной нечистоты.

Однако иначе обстоит дело, если становится известно, что во время совершения своих жертвоприношений САМ НАЗИР был ритуально нечист. Значит, еще в состоянии незирут он осквернился трупной нечистотой. В этом случае венец первосвященника не делает жертвоприношения назира угодными Всевышнему, и он обязан совершить жертвоприношения, сопровождающие «бритье головы из-за нечистоты» (о чем было сказано выше), и начать незирут снова.

Точно так же при совершении песаха венец первосвященника делает жертвоприношение угодным Всевышнему, если жертвенная кровь осквернилась, но не тогда, когда осквернился сам человек, приносящий жертву (как разъяснялось выше).

ОСКВЕРНИЛСЯ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТОЙ из БЕЗДНЫ — то есть нечистотой трупа, находившегося в таком месте, что никто в мире не подозревал о его существовании (например, в глубинах земли). Речь идет о случае, когда после того, как назир или принесший песах совершили свои жертвоприношения, был найден труп и оказалось, что они во время совершения своих жертвоприношений были ритуально нечистыми. Тогда ВЕНЕЦ первосвященника ДЕЛАЕТ их жертвоприношение УГОДНЫМ Всевышнему так же, как и в случае осквернения жертвенной крови, и их жертвы считаются действительными.

Все это — ГАЛАХА, ПОЛУЧЕННАЯ МОШЕ НА СИНАЕ.

МИШНА ВОСЬМАЯ

(ח) נִטְמָא שָׁלֵם אוֹ רֻבּוֹ, שׂוֹרְפִין אוֹתוֹ לִפְנֵי הַבִּירָה מֵעֲצֵי הַמַּעֲרָכָה. נִטְמָא מִעוּטוֹ, וְהַנּוֹתָר, שׂוֹרְפִין אוֹתוֹ בְחַצְרוֹתֵיהֶן אוֹ עַל גַּגּוֹתֵיהֶן מֵעֲצֵי עַצְמָן. הַצַּיְקָנִין שׂוֹרְפִין אוֹתוֹ לִפְנֵי הַבִּירָה בִּשְׁבִיל לֵהָנוֹת מֵעֲצֵי הַמַּעֲרָכָה:

ОСКВЕРНИЛСЯ ВЕСЬ, ИЛИ осквернилась ЕГО БОЛЬШАЯ ЧАСТЬ — СЖИГАЮТ ЕГО ПЕРЕД ЗАМКОМ НА ДРОВАХ, приготовленных для ЖЕРТВЕННИКА. ОСКВЕРНИЛАСЬ ЕГО МЕНЬШАЯ ЧАСТЬ — СЖИГАЮТ ЕГО И ТАКЖЕ НОТАР НА СВОИХ КРЫШАХ НА СОБСТВЕННЫХ ДРОВАХ. СКУПЦЫ СЖИГАЮТ ЕГО ПЕРЕД ЗАМКОМ, ЧТОБЫ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ДРОВАМИ, приготовленными для ЖЕРТВЕННИКА.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ВОСЬМОЙ

ОСКВЕРНИЛСЯ песах ВЕСЬ, ИЛИ осквернилась ЕГО БОЛЬШАЯ ЧАСТЬ — он подлежит сожжению, как и нотар. Тогда СЖИГАЮТ ЕГО ПЕРЕД ЗАМКОМ — то есть, по мнению раби Йоханана, на Храмовой горе около места с таким названием (согласно некоторым комментаторам, там стояла башня), по мнению же Рейш-Лакиша, перед самим Храмом (Йома 2а; и см. выше 3:8).

Однако Галаха говорит, что все святыни, подлежащие сожжению, сжигают там, где их едят. Отсюда следует, что песах можно сжигать на всей территории Иерусалима — так как есть его можно во всем городе. Однако мудрецы постановили, что оскверненный песах сжигают на Храмовой горе на глазах у всех. Дело в том, что в самом факте осквернения жертвоприношения — хоть всего, хоть большей части его — есть доля вины его хозяина, и этой мерой мудрецы хотели так пристыдить его, чтобы на следующий год он бережнее относился к своему песаху и не допустил бы его осквернения.

И сжигают оскверненный песах НА ДРОВАХ, приготовленных для ЖЕРТВЕННИКА.

На вопрос, почему не сжигают его на дровах, принадлежащих его хозяину, Гемара дает два разных ответа. Рав Йосеф говорит: чтобы не было стыдно беднякам, у которых нет собственных дров. Рава же говорит: чтобы не вызывать подозрений (если после сожжения песаха останутся дрова, и человек заберет их обратно к себе домой, его могут заподозрить в том, что он украл дрова, предназначенные для жертвенника, и к тому же совершает еще один грех, используя святыню для своих личных нужд, — Раши). Отсюда следует, что, по мнению Равы, если песах хотят сжечь на соломе и камышах, не пригодных для жертвенника, их можно взять из собственного дома — потому что такой материал ни у кого не вызовет подозрений. И именно так постановляет Рамбам (Законы о жертвоприношении песах 4:3).

ОСКВЕРНИЛАСЬ ЕГО — песаха — МЕНЬШАЯ ЧАСТЬ — СЖИГАЮТ ЕГО И ТАКЖЕ НОТАР — остатки ритуально чистого песаха, которые должны быть сожжены (Шмот 12:6) — НА СВОИХ КРЫШАХ — по указанной выше причине: святыни сжигают там, где едят их, а песах можно есть во всем Иерусалиме — НА СОБСТВЕННЫХ ДРОВАХ — потому что если для этого будут использовать дрова, заготовленные для жертвенника, может случиться, что у кого-нибудь останется какое-то их количество неиспользованным, и он употребит его для собственных нужд.

СКУПЦЫ — берегущие свои дрова — СЖИГАЮТ ЕГО — песах, меньшая часть которого осквернилась, и даже нотар чистого песаха — ПЕРЕД ЗАМКОМ, ЧТОБЫ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ для этого ДРОВАМИ, приготовленными для ЖЕРТВЕННИКА.

«Тосафот» разъясняют, что это не является профанацией святыни потому, что бейт-дин с самого начала допускает возможность того, что скупцы придут использовать дрова, заготовленные для жертвенника, чтобы сжечь оскверненный на малую часть песах или нотар. Бейт-дин допускает это из опасения, что иначе скупцы вообще не станут сжигать его и тем самым нарушат заповедь Торы. И для гостя, не живущего в Иерусалиме, а потому не имеющего собственных дров, мудрецы тоже сделали исключение, приравняв его к скупцам (см. выше 3:5).

МИШНА ДЕВЯТАЯ

(ט) הַפֶּסַח שֶׁיָּצָא אוֹ שֶׁנִּטְמָא, יִשָּׂרֵף מִיָּד. נִטְמְאוּ הַבְּעָלִים אוֹ שֶׁמֵּתוּ, תְּעֻבַּר צוּרָתוֹ וְיִשָּׂרֵף בְּשִׁשָּׁה עָשָׂר. רַבִּי יוֹחָנָן בֶּן בְּרוֹקָה אוֹמֵר, אַף זֶה יִשָּׂרֵף מִיָּד, לְפִי שֶׁאֵין לוֹ אוֹכְלִין:

ПЕСАХ, КОТОРЫЙ ВЫШЕЛ ИЛИ ОСКВЕРНИЛСЯ, ДОЛЖЕН БЫТЬ СОЖЖЕН НЕМЕДЛЕННО. ОСКВЕРНИЛИСЬ его ХОЗЯЕВА ИЛИ УМЕРЛИ — ОН ДОЛЖЕН НАЧАТЬ ПОРТИТЬСЯ И БЫТЬ СОЖЖЕН ШЕСТНАДЦАТОГО. РАБИ ЙОХАНАН БЕН БРОКА ГОВОРИТ: И ЭТОТ ТОЖЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ СОЖЖЕН НЕМЕДЛЕННО, ПОТОМУ ЧТО НЕТ НИКОГО, КТО ЕГО БУДЕТ ЕСТЬ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ДЕВЯТОЙ

Эта мишна сообщает еще некоторые законы о песахе, который стал негодным или был осквернен.

ПЕСАХ, КОТОРЫЙ ВЫШЕЛ — то есть мясо жертвы песах, которое вынесли 14 нисана за городскую стену Иерусалима, сделав его тем самым негодным — как любую малую святыню, которую можно есть только на территории Иерусалима внутри городской стены (Звахим 14:8), — ИЛИ ОСКВЕРНИЛСЯ — 14 нисана, — ДОЛЖЕН БЫТЬ СОЖЖЕН НЕМЕДЛЕННО, так как весь стал негодным.

ОСКВЕРНИЛИСЬ его ХОЗЯЕВА ИЛИ УМЕРХИ, и теперь нет никого, кто его будет есть, — ОН ДОЛЖЕН НАЧАТЬ ПОРТИТЬСЯ.

В подлиннике сказано: «теубар цурато» — что буквально означает «пусть изменится его внешний вид». То есть: поскольку негодность этого песаха не связана с ним самим, а проистекает от внешней причины, его не сжигают сразу же, а оставляют на всю ночь, чтобы он стал нотар.

И БЫТЬ СОЖЖЕН ШЕСТНАДЦАТОГО нисана, то есть в первый день хол-гамоэда. 15 нисана сжечь его невозможно — в праздник не сжигают святыни, поэтому он должен быть сожжен шестнадцатого, как прочий нотар.

РАБИ ЙОХАНАН БЕН БРОКА ГОВОРИТ: И ЭТОТ ТОЖЕ — песах, хозяева которого стали ритуально нечисты или умерли, — ДОЛЖЕН БЫТЬ СОЖЖЕН НЕМЕДЛЕННО — 14 нисана, — ПОТОМУ ЧТО НЕТ НИКОГО, КТО ЕГО БУДЕТ ЕСТЬ.

Гемара разъясняет, что раби Йоханан бен Брока не возражает первому танаю, но считает, что в случае, если осквернились или умерли хозяева песаха раньше, чем его кровью плеснули на жертвенник, поскольку мясо его так и не стало разрешенным в пищу, это все равно, как если бы причина его непригодности была в нем самом. Однако если это произошло с хозяевами уже после того, как его кровью плеснули на жертвенник, раби Йоханан бен Брока согласен, что этот песах не сжигают немедленно.

ГАЛАХА СООТВЕТСТВУЕТ МНЕНИЮ ПЕРВОГО ТАНАЯ — даже если хозяева песаха осквернились или умерли раньше, чем кровью его плеснули на жертвенник, его оставляют до 16 нисана и тогда сжигают. «ВОТ ОБЩЕЕ ПРАВИЛО: КАЖДЫЙ песах, ПРИЧИНА НЕПРИГОДНОСТИ КОТОРОГО В НЕМ САМОМ, СЖИГАЮТ НЕМЕДЛЕННО; если же она в его КРОВИ ИЛИ В его ХОЗЯЕВАХ — ОН ДОЛЖЕН НАЧАТЬ ПОРТИТЬСЯ И ЗАТЕМ БЫТЬ СОЖЖЕН» (Рамбам, Законы о жертвоприношении песах 4:3).

МИШНА ДЕСЯТАЯ

(י) הָעֲצָמוֹת, וְהַגִּידִין, וְהַנּוֹתָר, יִשָּׂרְפוּ בְשִׁשָּׁה עָשָׂר. חָל שִׁשָּׁה עָשָׂר לִהְיוֹת בַּשַּׁבָּת, יִשָּׂרְפוּ בְּשִׁבְעָה עָשָׂר, לְפִי שֶׁאֵינָן דּוֹחִין לֹא אֶת הַשַּׁבָּת וְלֹא אֶת יוֹם טוֹב:

КОСТИ, ЖИЛЫ И НОТАР ДОЛЖНЫ БЫТЬ СОЖЖЕНЫ ШЕСТНАДЦАТОГО. ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ШЕСТНАДЦАТОЕ — СУББОТА, ДОЛЖНЫ БЫТЬ СОЖЖЕНЫ СЕМНАДЦАТОГО, ПОТОМУ ЧТО их сожжение НЕ ОТТЕСНЯЕТ НИ СУББОТЫ, НИ ПРАЗДНИКА.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ДЕСЯТОЙ

Сказано в Торе о песахе (Шмот 12:10): «И не оставляйте от него [ничего] до утра, а если [что- нибудь] останется от него до утра, сожгите [это] в огне». Из этого следует, что сжигать нотар — это заповедь Торы.

Эта мишна сообщает, что, однако, нотар не сжигают ни в праздник, ни, тем более, в субботу.

КОСТИ песаха нельзя ломать — как сказано в Торе (Шмот 12:46): «И костей не ломайте в нем». Поэтому костный мозг, пригодный в пищу, оставшись в костях до утра, становится нотар и подлежит сожжению, а поскольку его нельзя сжечь без костей, их сжигают тоже.

ЖИЛЫ. Гемара разъясняет, что здесь не имеются в виду шейные сухожилия, которые тверды, как дерево, не пригодны в пищу и потому вообще не становятся нотар. Что же касается жил внутри мяса, то они мягкие и потому приравниваются к самому мясу — значит, они входят в понятие нотар.

Согласно одной точке зрения, речь здесь идет о внешней части седалищного нерва, примыкающей к мясу, которая запрещена по постановлению мудрецов (так как Тора запрещает только внутреннюю часть седалищного нерва, примыкающую к кости). Получается, что хотя он и запрещен в пищу, все же по букве закона Торы становится нотаром и потому подлежит сожжению.

Согласно же другой точке зрения, мишна имеет в виду жир седалищного нерва, как сказано в барайте: «Жир его — разрешен, однако евреи — святые и считают его запрещенным».

И НОТАР — мясо песаха, не съеденное во время пасхальной трапезы.

Все они ДОЛЖНЫ БЫТЬ СОЖЖЕНЫ ШЕСТНАДЦАТОГО нисана, то есть в хол-гамоэд. Несмотря на то, что нотар образуется утром 15 нисана, его сожжение откладывают до завтра, потому что святыни нельзя сжигать в праздник.

Если ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ШЕСТНАДЦАТОЕ нисана — СУББОТА, кости, жилы и нотар песаха ДОЛЖНЫ БЫТЬ СОЖЖЕНЫ назавтра, СЕМНАДЦАТОГО нисана, ПОТОМУ ЧТО их сожжение НЕ ОТТЕСНЯЕТ на задний план НИ СУББОТЫ, НИ ПРАЗДНИКА.

Причину этого разъясняет Гемара. Дело в том, что в законах о празднике есть заповедь, предписывающая делать этот день днем полного покоя (Ваикра 23:39) и, кроме того, есть запрет исполнять в этот день какую бы то ни было работу. Предписание сжечь остатки песаха не в состоянии отменить исполнение и другого предписания Торы, и запрета, которые противоречат ему.

Согласно другому мнению, эту галаху выводят из слов Торы (Шмот 12:10): «И не оставляйте от него [ничего] до утра, а если [что-нибудь] останется от него до утра, сожгите [это] в огне». Выражение «до утра» представляется лишним, потому что если было бы сказано только «не оставляйте от него ничего», этого было бы достаточно: мы и так поняли бы, что нельзя оставлять мясо песаха до утра. Зачем же Тора добавляет эти слова? Чтобы намекнуть, что она имеет в виду еще одно утро — утро 16 нисана. То есть: остатки песаха надлежит сжечь не в праздник, а в первый день хол-гамоэда (Псахим 836 — 84а).

МИШНА ОДИННАДЦАТАЯ

(יא) כָּל הַנֶּאֱכָל בְּשׁוֹר הַגָּדוֹל, יֵאָכֵל בִּגְדִי הָרַךְ, וְרָאשֵׁי כְנָפַיִם וְהַסְּחוּסִים. הַשּׁוֹבֵר אֶת הָעֶצֶם בַּפֶּסַח הַטָּהוֹר, הֲרֵי זֶה לוֹקֶה אַרְבָּעִים. אֲבָל הַמּוֹתִיר בַּטָּהוֹר וְהַשּׁוֹבֵר בַּטָּמֵא, אֵינוֹ לוֹקֶה אֶת הָאַרְבָּעִים:

ВСЕ, ЧТО ПРИГОДНО В ПИЩУ ВО ВЗРОСЛОМ БЫКЕ, ПРИГОДНО В ПИЩУ В ЮНОМ ЯГНЕНКЕ — И КОНЧИКИ КОСТЕЙ, И ХРЯЩИ. ТОТ, КТО СЛОМАЕТ КОСТЬ В РИТУАЛЬНО ЧИСТОМ ПЕСАХЕ, ПОЛУЧАЕТ СОРОК ударов, НО ТОТ, КТО ОСТАВЛЯЕТ мясо ЧИСТОГО И ЛОМАЕТ кость ОСКВЕРНЕННОГО песаха, НЕ ПОЛУЧАЕТ СОРОКА ударов.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ОДИННАДЦАТОЙ

Когда несколько семей объединяются для совместной трапезы в первую ночь Песаха, необходимо так рассчитать число ее участников, чтобы каждый получил по крайней мере казаит мяса песаха. Отсюда следует, что, когда определяют количество мяса, которое предстоит съесть, не принимают в расчет ни костей, ни твердых жил и т.п.

Согласно Раши, эта мишна ставит своей целью сообщить, что в песахе называется «мясом», то есть съедобной частью, что называется «костью», ломать которую запрещает Тора, и что является таким нарушением Торы, за которое наказывают бичеванием.

Но, как будет показано ниже, есть и другая трактовка этой мишны.

ВСЕ, ЧТО ПРИГОДНО В ПИЩУ — все части туши, которые годятся в пищу — ВО ВЗРОСЛОМ БЫКЕ — у которого с возрастом уже затвердели все кости, хрящи и сухожилия, — ПРИГОДНО В ПИЩУ В ЮНОМ ЯГНЕНКЕ или козленке, который сделали Песахом, и когда определяют число участников пасхальной трапезы, принимают в расчет все эти части туши. Однако все, что во взрослом быке не считается пригодным в пищу, не считается таковым и в юном ягненке. Несмотря на то, что сейчас эти части мягки и вполне съедобны, но раз со временем они затвердеют, то уже теперь не считаются пригодными в пищу и не входят в то количество мяса, которое предназначают для участников трапезы.

И КОНЧИКИ КОСТЕЙ, И ХРЯЩИ. Согласно Гемаре, эти слова являются разъяснением начала мишны. То есть: все, что в быке становится съедобным в результате длительной варки, в ягненке становится пригодным в пищу в результате жарения на огне. А именно: КОНЧИКИ плечевых КОСТЕЙ, а также ХРЯЩИ ушей, грудины и маленькие ребра, находящиеся в конце позвоночника. Так объясняют структуру этого отрывка Раши и Бартанура.

Однако согласно трактовке Рамбама, речь здесь идет о запрете ломать кости песаха. Он пишет (Законы о жертвоприношении песах, 10:9): «Если ягненок или козленок слишком молод и мал, так что кости его мягкие, — их есть нельзя, так как это равносильно тому, чтобы переломить кость песаха. Того, кто ест их, наказывают бичеванием, потому что не имеет значения, сломал ли он мягкую кость или твердую. Вот общее правило: все части, аналогичные тем, что пригодны в пищу во взрослом быке после длительной варки, пригодны в пищу и в юном ягненке или козленке после жарения на огне. Например: кончики костей и хрящи» (см. возражение Раавада, который считает, что речь здесь идет совсем о другом: об обязанности есть мясо песаха, обусловленной требованием «не оставляйте от него ничего до утра»).

Есть также точка зрения, что эта мишна говорит и о запрете переламывать кости песаха, и об условиях съедения Песаха. Поскольку концы костей у ягненка мягкие и легко пережевываются, мишна сообщает, что с точки зрения запрета переламывать кости песаха они вообще не имеют статуса кости. Их едят, словно мясо, и когда согласовывают количество участников пасхальной трапезы, их учитывают именно в таком качестве (Гамеири).

ТОТ, КТО СЛОМАЕТ КОСТЬ В РИТУАЛЬНО ЧИСТОМ ПЕСАХЕ, ПОЛУЧАЕТ СОРОК ударов бичом в наказание за то, что преступил запрет Торы «и костей не ломайте в нем».

НО ТОТ, КТО ОСТАВЛЯЕТ несъеденным мясо ритуально ЧИСТОГО песаха и тем самым нарушает запрет Торы «не оставляйте от него [ничего] до утра», И тот, кто ЛОМАЕТ кость ОСКВЕРНЕННОГО песаха — даже, как говорят некоторые комментаторы, того песаха, которого все общество принесло в состоянии ритуальной нечистоты (Гемара; Рамбам), — НЕ ПОЛУЧАЕТ СОРОКА ударов в наказание за нарушение запрета Торы.

Причину этого поясняет Гемара. ТОТ, КТО ОСТАВЛЯЕТ мясо ЧИСТОГО песаха не подвергается бичеванию потому, что запрет «не оставляйте от него ничего до утра» неразрывно связан с предписанием: «А если [что-нибудь] останется от него до утра, сожгите [это] в огне». Галаха говорит, что за нарушение запрета, которое может быть исправлено исполнением связанного с ним предписания, не наказывают бичеванием.

Другая причина состоит в том, что нарушение запрета «не оставляйте…» не связано с совершением какого бы то ни было действия, а за нарушение запрета, не связанного ни с каким действием, также бичеванием не наказывают.

Что же касается того, кто ЛОМАЕТ кость ОСКВЕРНЕННОГО песаха, то его не подвергают бичеванию потому, что Тора говорит: «И костей В НЕМ не ломайте». В НЕМ — то есть в ритуально чистом песахе нельзя ломать костей, однако в другом, ритуально нечистом песахе, кость ломать не возбраняется.

МИШНА ДВЕНАДЦАТАЯ

(יב) אֵבֶר שֶׁיָּצָא מִקְצָתוֹ, חוֹתֵךְ עַד שֶׁמַּגִּיעַ לָעֶצֶם, וְקוֹלֵף עַד שֶׁמַּגִּיעַ לַפֶּרֶק, וְחוֹתֵךְ. וּבַמֻּקְדָּשִׁין קוֹצֵץ בַּקּוֹפִיץ, שֶׁאֵין בּוֹ מִשּׁוּם שְׁבִירַת הָעֶצֶם. מִן הָאֲגַף וְלִפְנִים כְּלִפְנִים, מִן הָאֲגַף וְלַחוּץ כְּלַחוּץ. הַחַלּוֹנוֹת, וְעוֹבִי הַחוֹמָה, כְּלִפְנִים:

С КОНЕЧНОСТИ Песаха, КОТОРАЯ ЧАСТИЧНО ОКАЗАЛАСЬ снаружи, СРЕЗАЮТ мясо, ПОКА НЕ ДОСТИГАЮТ КОСТИ, И СОСКРЕБАЮТ мясо, ПОКА НЕ ДОСТИГАЮТ СУСТАВА, И ОТРЕЗАЮТ. А В остальных СВЯТЫНЯХ ОТСЕКАЮТ ТЕСАКОМ, ПОТОМУ ЧТО НЕТ В НИХ ЗАПРЕТА ЛОМАТЬ КОСТЬ. ОТ ЗАПЕРТОЙ ДВЕРИ И ВОВНУТРЬ — КАК ВНУТРИ, ОТ ЗАПЕРТОЙ ДВЕРИ И НАРУЖУ — КАК СНАРУЖИ. ОКНА И ТОЛЩА СТЕНЫ — КАК ВНУТРИ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ДВЕНАДЦАТОЙ

Выше, в мишне девятой, уже было сказано, что песах, который 14 нисана был вынесен за городскую стену Иерусалима, стал негодным и подлежит сожжению. Подобно этому, та часть мяса песаха, которая в первую ночь праздника оказалась за пределами того места, где происходит трапеза, стала запретной для употребления в пищу и подлежит сожжению. Об этом сказано в Торе (Шмот 12:46): «В одном помещении должно есть его — не выноси из этого помещения [его] мяса наружу».

Эта мишна рассматривает случай, когда какая-то часть туши песаха оказалась за пределами того помещения, где происходит пасхальная трапеза.

Мясо С той КОНЕЧНОСТИ песаха, КОТОРАЯ в первую ночь праздника ЧАСТИЧНО ОКАЗАЛАСЬ снаружи того помещения, где едят его, или же 14 нисана оказалась за пределами городской стены Иерусалима, есть нельзя.

В Торе сказано (Шмот 22:30): «И мяса в поле — [животного,] смертельно раненного зверем, — не ешьте». Мудрецы делают отсюда вывод, что то же самое относится к мясу любой святыни, которое было вынесено за пределы того места, где Тора предписывает есть его. Мясо больших святынь, которое было вынесено за пределы Храмового двора, мясо малых святынь, которое было вынесено за городскую стену Иерусалима, приравнивается к мясу животного, смертельно раненного диким зверем, и есть его нельзя (Звахим 826).

Итак, ту часть туши песаха, которая оказалась за пределами того помещения, где происходит трапеза, необходимо отрезать, однако одновременно необходимо соблюсти запрет ломать кость песаха. Поэтому СРЕЗАЮТ с нее то мясо, которое оказалось снаружи, ПОКА НЕ ДОСТИГАЮТ самой КОСТИ, И СОСКРЕБАЮТ с нее остальное мясо, которое не было вынесено наружу и потому разрешено в пищу, ПОКА НЕ ДОСТИГАЮТ ближайшего СУСТАВА, где эта кость соединяется с другой костью, И ОТРЕЗАЮТ — перерезают сухожилия, соединяющие обе кости, и выбрасывают всю отрезанную конечность. Мясо, которое не выносили наружу и соскребли с конечности, съедают, а то, которое было снаружи, подлежит сожжению.

Однако Рамбам пишет: «Соскребают мясо вплоть до сустава, отделяют часть, которая была вынесена наружу, от сустава и выбрасывают». Как видно отсюда, по его мнению, кость не нужно сжигать — хотя мясо (как сказано там же) подлежит сожжению. Но, как бы там ни было, ясно, что речь идет о такой кости, внутри которой нет мозга, потому что о мозговых костях в Мишне сказано однозначно (см. десятую мишну): их надо сжечь («Тосфот Йомтов»).

А В остальных СВЯТЫНЯХ — если часть их оказалась за пределами той территории, на которой Тора разрешает их есть, — просто ОТСЕКАЮТ ТЕСАКОМ ту часть, которая оказалась снаружи, ПОТОМУ ЧТО НЕТ В НИХ ЗАПРЕТА ЛОМАТЬ КОСТЬ и можно отсечь одновременно и мясо, и кость той части, что оказалась снаружи.

Теперь мишна переходит к объяснению того, где проходит граница между тем, что называется «внутри» и тем, что называется «снаружи».

ОТ ЗАПЕРТОЙ ДВЕРИ — от того места, которое занимает дверь, когда она закрыта, — И далее ВОВНУТРЬ — включая пространство входа от внутреннего края двери, когда она заперта (Раши), — КАК ВНУТРИ — статус этого пространства определяется понятием «внутри», ОТ ЗАПЕРТОЙ ДВЕРИ — включая толщу двери (Рамбам, Законы о жертвоприношении песах 9:1) — И далее НАРУЖУ — КАК СНАРУЖИ — статус этого пространства определяется понятием «снаружи».

Гемара разъясняет, что в воротах Иерусалима толща дверей имеет статус «снаружи» потому, что место, которое занимает запертая дверь, не освящено. В отличие от этого место, которое занимают запертые двери в воротах, ведущих во двор Храма, освящено и потому имеет статус «внутри». Исключение составляют так называемые «ворота Никанора», у которых это место имеет статус «снаружи». О причине этого там сказано: «Почему не освящены ворота Иерусалима? Потому что прокаженные скрываются в них в солнце — от солнца и в дождь — от дождя. А почему не освящены ворота Никанора? Потому что прокаженные стоят в них (в восьмой день своего очищения, после того, как излечились, обрились и совершили погружение в миквэ, но еще не получили искупления) и протягивают оттуда большие пальцы своих рук» (чтобы коген нанес на них кровь их повинной жертвы — см. Ваикра 14:14).

Есть также точка зрения, что границей между «внутри» и «снаружи» является притолока, о которую ударяется находящаяся в середине толщи стены дверь, когда ее закрывают (Г амеири).

ОКНА — в стенах Иерусалима и Храма — И ТОЛЩА СТЕНЫ — то есть верх стены — КАК ВНУТРИ, то есть имеют статус «внутри». То же самое относится к окнам в стене дома и к ее толщине, когда нужно определить, не оказался ли песах за пределами того помещения, где едят его (Рамбам; см. также «Тосфот Йомтов»).

Гемара разъясняет, что речь здесь идет о тех окнах, которые находятся на уровне пола Храмового двора, и что, когда сказано о «толще стены», имеется в виду очень низкая «малая стена», которая окружала Храм кроме внешней «большой стены» и которая была на уровне пола Храмового двора. Что же касается окон и толщи стен, находившихся выше уровня пола двора, то их статус приравнивался к статусу крыш храмовых помещений, которые не были освящены и на которых нельзя было есть святыни. И так пишет Рамбам по поводу мест, где можно есть песах: «Крыши и вторые этажи не считаются входящими в состав дома, где едят песах» (Законы о жертвоприношении песах 9:1).

МИШНА ТРИНАДЦАТАЯ

(יג) שְׁתֵּי חֲבוּרוֹת שֶׁהָיוּ אוֹכְלוֹת בְּבַיִת אֶחָד, אֵלּוּ הוֹפְכִין אֶת פְּנֵיהֶם הֵילָךְ וְאוֹכְלִין, וְאֵלּוּ הוֹפְכִין אֶת פְּנֵיהֶם הֵילָךְ וְאוֹכְלִין, וְהַמֵּחַם בָּאֶמְצַע. וּכְשֶׁהַשַּׁמָּשׁ עוֹמֵד לִמְזוֹג, קוֹפֵץ אֶת פִּיו וּמַחֲזִיר אֶת פָּנָיו עַד שֶׁמַּגִּיעַ אֵצֶל חֲבוּרָתוֹ וְאוֹכֵל. וְהַכַּלָּה, הוֹפֶכֶת פָּנֶיהָ וְאוֹכֶלֶת:

ДВЕ ГРУППЫ сотрапезников ЕДЯТ В ОДНОМ ПОМЕЩЕНИИ: ЭТИ ОТВОРАЧИВАЮТ СВОИ ЛИЦА В ОДНУ СТОРОНУ И ЕДЯТ, А ТЕ ОТВОРАЧИВАЮТ СВОИ ЛИЦА В ДРУГУЮ СТОРОНУ И ЕДЯТ, А КОТЕЛ С ГОРЯЧЕЙ ВОДОЙ — ПОСЕРЕДИНЕ. А КОГДА СЛУГА ВСТАЕТ, ЧТОБЫ РАЗБАВИТЬ ВИНО, ОН СЖИМАЕТ ГУБЫ И ОТВОРАЧИВАЕТ ЛИЦО, ПОКА НЕ ПОДХОДИТ К СВОЕЙ ГРУППЕ И ЕСТ. НЕВЕСТА ТОЖЕ ОТВОРАЧИВАЕТ ЛИЦО И ЕСТ.

ОБЪЯСНЕНИЕ МИШНЫ ТРИНАДЦАТОЙ

В одном отрывке Торы сказано в связи с пасхальной трапезой (Шмот 12:7): «… ПОМЕЩЕНИЙ, в которых будут есть его», а в другом — «В ОДНОМ ПОМЕЩЕНИИ должно есть его» (Шмот 12:46). Отсюда раби Йегуда делает вывод (Мехилта, разд.’Ъо»), что в первом случае говорится о возможности того, чтобы ОДИН ПЕСАХ ЕЛИ ДВЕ ГРУППЫ ЛЮДЕЙ. То есть, раньше, чем начнется трапеза, сотрапезники имеют право разделиться на две меньшие группы, которые будут есть песах каждая в своем помещении. Во втором же случае Тора учит, что один человек не имеет права есть песах то в одной, то в другой группе, и точно так же нельзя одной группе есть песах в двух разных местах. То есть, все обязаны закончить есть в том же самом месте, где начали: нельзя часть Песаха сьесть в одном помещении, а часть — в другом. Хотя раби Шимон (там же) не согласен с раби Йегудой и трактует эти места Торы по-своему (см. Псахим 86а). Эта мишна соответствует мнению раби Йегуды и сообщает, как должны вести себя две группы сотрапезников, которые едят один песах в одном помещении.

Когда ДВЕ ГРУППЫ сотрапезников ЕДЯТ один и тот же песах В ОДНОМ ПОМЕЩЕНИИ — например, в одном зале, — ЭТИ ОТВОРАЧИВАЮТ СВОИ ЛИЦА В ОДНУ СТОРОНУ И ЕДЯТ, А ТЕ ОТВОРАЧИВАЮТ СВОИ ЛИЦА В ДРУГУЮ СТОРОНУ И тоже ЕДЯТ. То есть, они не обязаны смотреть друг на друга, чтобы не казалось, будто они едят вместе; но если хотят, могут вообще отвернуться друг от друга — так как один и тот же песах можно есть двум самостоятельным группам сотрапезников (по мнению раби Йегуды, как было сказано выше).

А КОТЕЛ С ГОРЯЧЕЙ ВОДОЙ может стоять ПОСЕРЕДИНЕ, между этими группами сотрапезников. В те времена было принято разбавлять вино горячей водой, и мишна сообщает, что для удобства обеих групп котел, в котором греется вода, можно поставить посередине между ними (чтоб не надо было далеко ходить за водой для разбавления вина), и видимость того, будто он разделяет эти две группы, не имеет значения.

А КОГДА СЛУГА, обслуживающий обе группы, ВСТАЕТ, ЧТОБЫ РАЗБАВИТЬ ВИНО. Речь идет о ситуации, когда слуга начал есть песах с одной из групп и во время еды встает, чтобы разбавить вино горячей водой и подать его другой группе сотрапезников. Тогда ОН СЖИМАЕТ ГУБЫ, но не проглатывает то, что находится у него во рту, чтобы вообще не было видно, что он в это время ест. Иначе получится, будто он ест с обеими группами, что запрещено Торой (как было сказано в предисловии к объяснению этой мишны). И, кроме того, он ОТВОРАЧИВАЕТ ЛИЦО в сторону первой группы, с которой ест, чтобы она не заподозрила, будто он ест также и со второй группой. Слуга делает так до тех пор, ПОКА, закончив обслуживать вторую группу, НЕ ПОДХОДИТ К СВОЕЙ ГРУППЕ И лишь тогда ЕСТ то, что держит во рту.

НЕВЕСТА — которая стыдится есть у всех на глазах — ТОЖЕ ОТВОРАЧИВАЕТ ЛИЦО И ЕСТ. То есть, она может отвернуться в другую сторону, и это не считается, будто она изменила место, где ест песах, несмотря на то, что перед этим она ела, не отвернув лица («Тосафот»).

Комментаторы говорят, что никому, кроме невесты, нельзя отворачивать лицо от своих сотрапезников во время еды. Мудрецы это запретили из опасения, что это может привести к тому, что люди вообще начнут менять место, где едят песах, однако для невесты они сделали исключение, принимая во внимание ее стыдливость (Гамеири; «Тифэрет Исраэль»).

Мы объяснили содержание этой мишны согласно комментариям Раши-« Бартануры, однако Рамбам высказывает иную точку зрения. Он пишет (Законы о жертвоприношении песах 9:3): «Если две группы сотрапезников едят в одном помещении,. каждая из них должна оградить себя, так как сказано: «Не выноси… мяса наружу». Устная Тора учит, что, следовательно, необходимо создать пространство, которое будет снаружи от того места, где едят. И КАЖДАЯ ГРУППА ОТВОРАЧИВАЕТ СВОИ ЛИЦА ОТ ДРУГОЙ, КОГДА ЕСТ, ЧТОБЫ НЕ КАЗАЛОСЬ, БУДТО ОНИ СОЕДИНИЛИСЬ.

То есть, по Рамбаму, каждая из двух групп сотрапезников, которые едят в одном и том же помещении, вообще не имеет права смотреть на другую и ОБЯЗАНА отворачиваться в другую сторону во время еды, чтобы исключить всякую видимость того, что они объединились вместе (см. «Кесеф мишнэ» там же; см. также «Тосфот Йомтов»). А согласно Гамеири — чтобы исключить видимость, будто одна группа берет еду у второй.